Делай ноги (2006 год)

У режиссера Джорджа Миллера Антарктика — форменный Бродвей. Королевские пингвины все как один сладкоголосы, носят имена вроде Норма Джин и чередуют рыбную ловлю с хоровыми и сольными музыкальными номерами (предпочтения отдаются «черной» стилистике — хип-хопу и r’n’b). Но, как говорится в этом мультфильме, «песня станет любовью, а любовь — яйцом». Из яйца вылупится пингвиненок Мамбл, чьи связки издают лишь скрежет, зато ласты чуть что — пускаются в пляс. Но аутсайдера-чечеточника изгонят в снежные просторы, заподозрив в нем причину ушедшей от берегов рыбы (хотя всему виной, разумеется, люди).

Обычно после такой трагедии в мультфильмах наступает справедливое возмездие обиженного героя, что-нибудь вроде громкого бенефиса Мамбла на конкурсе пингвиньей самодеятельности. Но не тут-то было. Взявшись за мультипликацию, режиссер Джордж Миллер (подаривший восьмидесятым трилогию про «Безумного Макса», а девяностым — мрачный сиквел «Бейба») долго запрягает, да быстро едет.

Первый час экранного времени за вычетом пения (впрочем, и с ним тоже) отчаянно смахивает на задушевный научпоп наподобие «Марша пингвинов» — до того, что в угоду реалистичности пингвины все на одно лицо. Кроме познавательных примеров из жизни животных (вроде кормления, когда мамаша срыгивает черно-белым цыплятам полупереваренную рыбу) тут имеется туча массовых хореографических номеров, рядом с которыми блекнут кордебалеты из «Чикаго». Все па, между прочим, были исполнены настоящими актерами, увешанными сенсорами движения и накладным «жиром».

Но самое интересное начинается за какие-то 20 минут до конца — «Делай ноги» вдруг развивает прыть увлекательных романов Свифта. Тут вам и путешествия в техногенный мир людей, и пингвиний рай (оказавшийся на поверку океанариумом), и невербальный контакт с человечеством (чечетка вместо азбуки Морзе), и прочие чудеса. Следуя духу английского просвещения, «Делай ноги» содержит и политический посыл, причем невероятно старомодный. Честное слово, будет сложно проигнорировать колониальный пафос финала, в котором Мамбл является в свою пингвинью резервацию проповедником новых человеческих ценностей, обвешанным попискивающей электроникой и призывающим сородичей перейти на универсальный чечеточный язык, понятный людям.