Черное Рождество (2006 год)

Группа симпатичных студенток собирается встретить Рождество в уютной избушке с богатым прошлым. Когда-то тут жила ублюдочная семья Ленцов: мама с любовником пришила папу, закопала его в пыли, а своего сына Билли заточила на чердаке. Потом миссис Ленц забеременела от Билли девочкой Амандой, а после сын задушил маму елочной гирляндой, выколол ей глаза игрушечной сосулькой и сделал из нее целое блюдо новогодних коржиков. В начале фильма Билли томится в отделении для буйных, но всерьез намеревается отпраздновать это Рождество дома. Ему это удастся, не сомневайтесь, – иначе о чем был бы фильм?

Эта по-рождественскому яркая резня (впрочем, Билли знает и бескровные способы умерщвления) снята по мотивам одноименного полузабытого канадского слэшера 1974 года, который мог бы стать жанровым шедевром: на роль психопата туда звали Малкольма Макдауэлла, а на роль самой старшей из жертв – пожилую Бетт Дэвис. Но звезды отказали, и хроника новогодних убийств в канадском пансионе осталась в истории всего лишь еще одним своеобразным хоррором: надо же, все каникулы маньяк сидел на чердаке, как-то звонил оттуда в гостиную и страшно хрюкал в трубку (без всяких сотовых телефонов) – а никто его так и не изловил.

Ругать ремейки сейчас так же модно, как и снимать их, но перелицованное “Рождество” вышло и вправду не хуже оригинала. Здесь нет отвлекающих внимание второстепенных персонажей, а действие замкнуто в наряженном к празднику доме. Длинные тревожные панорамы пустых комнат и коридоров, сами по себе доводившие зрителей первого “Рождества” до сердечных приступов, стали заметно короче, но щедрое использование экранного времени на показ смазанных в расфокусе стен или пламени выдает в режиссере Моргане эстета. А то, с каким смаком и изощренным юмором он ставит сцены насилия, развеивает остатки сомнений – да, мы имеем дело с человеком, который может изящно снять напряжение даже на коллективных похоронах.

Морган смело показывает раскрытый в асфиксии рот, обтянутый черным полиэтиленом, кокетливо иллюстрирует избиение скалкой ритмичным подпрыгиванием глазированных печеньиц на тарелочке. Он, как это принято сейчас, дотошно разъясняет мотивы убийцы (пересказывая “Психоз” Хичкока), но украшает ровное движение смерти такими иррациональными виньетками, каких ждешь разве что от Дэвида Линча. Говоря начистоту, некоторые сюжетные кульбиты становятся понятными только после обсуждения с соседями по залу. Для просто фильма это, конечно, недостаток. Но не для ремейка. Снять как было – уважительно и совершенно бессмысленно. Но снять еще запутанней – это поступок. Похлопаем!