Носороги

Если бы абсурдист Эжен Ионеско узнал, что один из персонажей его "Носорогов" будет похож на нынешнего президента России, он бы, наверное, пришел в восторг, несмотря на то что режиссер вывернул его произведение наизнанку. Сам автор прямо говорил об антитоталитарной направленности пьесы, персонажи которой в один прекрасный день мутировали в носорогов — стадных животных с грубой толстой кожей и агрессивным характером. И один только незадачливый Беранже решил противостоять этому, осмелился отстаивать свою индивидуальность, превратившись из добродушного и тихо спивающегося служащего в идейного борца за свободу личности.

Трудно было себе представить, что может сделать Марк Розовский с этой бунтарской пьесой в театре, основная часть аудитории которого — те, кто когда-то был "советской массой". Режиссер расставил акценты по-своему: носороги у него — гордость нации, а бунтарь — безвольный аутсайдер.

Юрий Голубцов играет Беранже как персонажа Венички Ерофеева: небритый, лохматый, с помятым лицом, в грязной майке и шортах, с черным истершимся пакетом и бутылками в руках — портрет добродушно-малодушного русского мужика из какой-нибудь глухой провинции, к сорока годам уже мирно спивающегося. У него нет не то что перспективы стать борцом — у него вообще никаких перспектив. И сослуживец прав: "Ты просто не способен стать носорогом!"

Но если весь спектакль поставлен более или менее близко к тексту, то финал Розовский делает "перпендикулярно" пьесе. На сцену выходят все персонажи, ставшие носорогами: один в треуголке Наполеона, другой в "арафатке", третий в "афганке", четвертая — в мусульманском платке. Беранже смотрит на них с завистью, а на себя — с разочарованием. И достает из кармана бутылочку. Что еще остается — напиться и забыться.