Василий Шухаев. Ретроспектива

Сравнивая первые и последние залы, трудно поверить, что все это написано одной рукой. Сперва — портреты богемы: холодная красота Саломеи Андрониковой, с одной стороны, и шарж с Бернардом Шоу, сделанный для журнала Vanity Fair, с другой. Сепиевые Стравинский, Балиев, Горький со страдающим лицом, а на парадном портрете маслом — первая жена Елена, будто подражающая портретам прошлых эпох какой-то скульптурной величавостью, — Шухаев был одним из самых известных художников-неоклассицистов. А потом, в конце, — празднование годовщины установления советской власти в Грузии, «Художники» в мастерской — уже практически соцреализм. Но еще выставка эта — результат исследований: уточненных датировок, биографий героев (например, офицеров на большом полотне «Полк на позициях», 1916 год).

Между всем этим — поездка во Францию, начавшаяся через Финляндию в 1920-м, возвращение в Страну Советов в 1935-м, арест за якобы контрреволюционную деятельность и шпионаж, ссылка. Вот улочки французских городов, напоминающие декорации — и потому что в прямом смысле «как на картинке», и потому что их пустынность будто ждет, что вот-вот появится герой, начнется действие. А вот эскиз к картине «Молотьба» — скучная попытка прославления коллективного труда, которую Шухаев в размере 4х3 м намеревался показать на одной из отчетных выставок о достижениях советского строя. От ссылки не спасло.

Драматизм тут показан без надрыва, просто — показан (целая стена впервые выставленных архивных документов ФСБ по делу Шухаева и его второй жены Веры — страшное чтение), но он и в том еще, как артистизм шухаевской живописи, с чеканными силуэтами портретов и одновременно с театральными эскизами для Мейерхольда, для Балиева, для Иды Рубинштейн (потом для театра он работал в ссылке, а после нее в — Тбилиси), с годами смазала эпоха.