Великолепный рогоносец

Стоящее в афише слово «фарс» всегда подразумевает некое феерическое действо, вызывающее смех и воспринимающееся на одном дыхании. Видимо, решив поспорить с традицией гнать подобные постановки в бешеном темпе, режиссер Геннадий Май растянул свой спектакль на три с лишним часа. Отказ от бешеного темпа вылился в затянутые монологи, повторы и показное увеселение публики. Промахи режиссуры можно было бы простить при органичной игре актеров. Но Бруно в исполнении Алексея
Травина становится не без памяти влюбленным комедийным супругом, которого внезапно охватили мысли о неверности жены, а героем трагическим. И логика его подозрений и ужасающих поступков перестает быть оправданной, ведь фарс предполагает все же нагромождение нелепостей, а не драматические переживания. Жена героя, Стелла (Наталья Мартынова), убедительно щебечет и радуется взаимной любви. Муж же заставляет ее нарушить супружескую верность сначала с кузеном Петрюсом (Вадим Бурлаков даже не утруждает себя игрой, а просто передвигается по сцене в блестящей капитанской форме), а потом и вовсе с «тридцатью деревнями». Вместе с богатым опытом Стелла обретает мундштук, противоестественные новые платья, да еще и модную стрижку взамен буколических локонов. И не потому, что так положено по роли, а потому, что так в этом театре принято играть вульгарность. Последние сцены спектакля Мартынова проживает по-настоящему страшно: из милой щебечущей девочки она постепенно становится женщиной-вамп, по крайней мере внешне, и героиней трагической. То есть занимает место, на которое изначально претендовал ТравинБруно. Возникает вопрос:
кто же кого переиграл и кто чего хотел изначально?