Малышка на миллион (2004 год)

Что и говорить: имена двух свежих обладателей Оскаров, ответственных за создание «Малышки на миллион», вызывают здоровый скепсис. Клинта Иствуда (награда за режиссуру) и Хилари Суэнк (лучшая актриса года) никак нельзя назвать темными лошадками. Соответственно, и «Малышка» обещала стать не только одним из самых важных, но и одним из самых предсказуемых голливудских фильмов прошлого года. И то, что Суэнк будет снова, как и в «Парни не плачут», играть андрогина, и то, что Иствуд обрушит на нас весь свой ковбойский запас фатализма, было очевидно еще до премьеры.

Однако «Малышка» не так уж и плоха. Местами она и вовсе блестяща. Впрочем, этого блеска все равно не хватает, чтобы пустить пыль в глаза и заставить нас принять режиссерский рывок к Оскару за уверенный шаг в сторону Настоящего Кино. Поверить в бескорыстность Иствуда не дает одна немаловажная деталь, а именно: он беспардонно заставляет нас плакать. А грубая эксплуатация человеческих рефлексов вредит восприятию чистого искусства.

«Малышка» основана на автобиографических записках боксерского тренера Джерри Бойда производственной прозе, стремящейся донести до читателя не какую-то особенную картину мира, а лишь живое знание: как тренировать, куда бить, чем затыкать сломанный нос и вообще каково это драться за деньги. Знатоком этих премудростей в фильме выступает герой Моргана Фримена, боксер-пенсионер Эдди Дюпри по прозвищу Железяка. Эдди живет в комнате при спортзале своего старого приятеля Фрэнки Данна (Иствуд), моет полы и приглядывает за молодежью. Собственно, Эдди и является рассказчиком время от времени его голос за кадром сообщает нам, что бокс — это огромное количество разных приемов и уловок, а чтобы воспитать бойца, нужно загнать его до такой степени, чтобы он слышал только твой голос.

Происходящее на экране наглядно иллюстрирует эти максимы: подтянутый старик Фрэнки тренирует Мэгги Фитцджеральд, белую шваль, с четырнадцати лет разносящую кофе в забегаловках, а сейчас, в 31, собравшуюся стать человеком. Мало-помалу Мэгги начинает держать руки правильно и учится рассчитывать траекторию удара. Потом она примется побеждать (в первом же раунде), заработает свой миллион, а вскоре (и это не разглашение финала, ведь впереди еще половина истории) сломает себе шею в зрелищном поединке с мировой чемпионкой Билли Голубым Медведем.

Все, что было до этой травмы, — один из лучших фильмов о боксе. Все, что после, слезная психодрама, выстроенная с большой изобретательностью и сметкой. Каждая деталь здесь давит на чувства публики, оставляя разум безучастным. К примеру, смутные очертания скелета в шкафу Фрэнки (пачка вернувшихся отправителю писем) делают из него прямо-таки главного героя, несущего в сердце какую-то собственную боль (в результате Иствуд номинировался на Оскар и как актер). Интерес Фрэнки к богословским вопросам не имеет никакого морализаторского выхода, а лишь позволяет отодвинуть неизбежную эвтаназию покрытой пролежнями боксерши на долгие сорок минут. К чести Иствуда надо заметить, что в тени затянувшегося гниения малышки Мэгги он прячет финал другой, лучшей истории — истории самого Эдди Дюпри. В ней нет ни вычурного психологизма, ни жалости. Только спокойная убежденность в том, что настоящая жизнь боксера — это не рев трибун, а затхлая вонь спортзала; и его плата за достижение призрачной и никому не понятной мечты — сломанные ребра и годы, необратимо потраченные на ежедневные сто пятьдесят отжиманий и монотонное лупцевание груши.