Опустевший город

Преуспевающий стоматолог Алан (Дон Чидл) случайно встречает бывшего сокурсника Чарли (Адам Сэндлер). Выглядит парень странно: грязные волосы, бегающие глаза и абсолютная неспособность поддержать диалог. На первый взгляд — настоящий кретин, но Сэндлер играет вовсе не придурка. Несколько лет назад Чарли потерял в трагедии 11 сентября жену и дочек, и с тех пор у него посттравматический синдром — он не может адаптироваться к реальности. Чарли фанатично скупает виниловые пластинки, играет в одну-единственную игру на приставке, рассекает по Нью-Йорку на самокате с моторчиком и не общается ни с кем, кроме домовладелицы. Алан решает во что бы то ни стало вернуть ему человеческий облик. Ради того, чтобы привести Чарли в норму, Алан портит отношения с женой, посылает к черту коллег и атакует знакомую-психоаналитика (Лив Тайлер) вопросами и просьбами заняться другом.

Фильмов с подобным сюжетом много, но первым вспоминается «Человек дождя» Барри Левинсона, в котором нет и намека на медицинский аспект проблемы, а есть просто двое людей, которые постепенно обретают друг друга. В «Опустевшем городе», напротив, история ссор и убеждений разыграна дуэтом Сэндлер — Чидл так подробно, что вполне может служить учебным пособием по кризисной психиатрии.

Режиссер Майк Биндер, автор депрессивной алкогольной драмы «Видимость гнева» и маловнятной комедии «Прожигатели жизни», здесь себе, увы, не изменил. Густо заваренный гуманизм снова патокой льется с экрана. А история крепкой, пусть и не вполне обычной, мужской дружбы, в которой не только нормальный помогает психу, но и наоборот, рассказана так вяло и вязко, что один эпизод порой кажется зеркальным отражением другого. Да и как может быть иначе, если на протяжении двухчасовой картины герои старательно пережевывают крайне банальную истину, что близкие люди обязаны помогать друг другу, потому что больше некому. И хотя к актерам претензий нет, единственный, кому искренне хочется аплодировать, — Дональд Сазерленд, появляющийся в эпизодической роли судьи. Его фразу «Заткнитесь, я действительно хочу, чтобы вы замолчали» надо бы переадресовать режиссеру этой милой, обаятельной, но совсем невнятной говорильни, случившейся на фоне очень красивого осеннего Нью-Йорка.