8 любящих женщин

Почему женщины убивают. «Восемь любящих женщин» в Театре им. Моссовета

Автор: Нелли Когут

«Восемь любящих женщин» — это семейная драма, внутри которой зритель погружается в водоворот невысказанного, лжи и хитросплетенных интриг, а восемь главных героинь, запертых в изолированном доме, сталкиваются с нетривиальной задачей — найти убийцу отца семейства. Убийца — одна из них.

Мало кто из зрителей в этой очень популярной, много раз ставленной в театре и на экране пьесе будет пытаться угадать, кто же из женщин совершил преступление. Хотя драматургия по традиционной детективной схеме развивается так, что подозрение по очереди переводится с одного персонажа на другого, криминальный мотив уходит на второй план. У нас есть запертые ворота, через которые невозможно перебраться из-за недавней снежной бури, отравленные собаки, перерезанный телефонный провод, мужчина с ножом в спине в спальне на втором этаже и восемь женщин на грани нервного срыва, у каждой из которых припасена парочка секретов. Столкновение с правдой становится главным движущим элементом этого действия.

Сам сюжет похож на неправдоподобный кошмар, абсурдный и совершенно не вписывающийся в логику реальности — в самом деле, возможно ли, чтобы человек был зарезан у себя дома и никто бы этого не заметил, хотя по разного рода обстоятельствам этой ночью никто не спал. Глубину и очарование этой истории придает не интрига, которой не хватает интеллектуальной тонкости, какую можно найти в большинстве эпизодов сериала Коломбо или в романах Кристи, а галерея женских характеров.

Пьеса 60-летней давности Робера Тома известна в основном благодаря стильной киноверсии Франсуа Озона — в ней звезды французского кино первой величины (Катрин Денев, Фанни, Ардан, Изабель Юппер, Эмманюэль Беар) играют и внутренние конфликты своих героинь, и полные драматизма взаимоотношения, и собственные актерские судьбы. Олеся Невмержицкая также делает ставку на актрис, соединяя на сцене разные поколения.

Спектакль для восьми артисток (пять из которых — дивы театральной сцены и три — молодые актрисы) — это большая редкость. Ольга Остроумова в роли бабушки берет на себя всю динамику действия, представляя образ смешной, наивной и добродушной матери семейства, достоинство которой не мешает ей лить в стакан остатки горячительных напитков. Евгения Крюкова в роли Пьеретты, сестры убитого — загадочная femme fatale. Как холодный ветерок, она, узнав о смерти брата, стремительно влетает в дом на высоких каблуках, принеся с собой флер таинственности. Ольга Кабо — новоиспеченная вдова, безукоризненная Габи, которая никогда не теряет своего лица. Екатерина Гусева, не скупясь на краски, создает острохарактерный образ невротичной старой девы Огюстины, показывая комедийную сторону своего таланта. Самая трогательная из всех — няня Шанель в исполнении Анны Галиновой. Луиза — Анна Михайловская — очень разнообразна: сдержанная и надменная в начале, она таит много пороха, который только и ждет зажженной спички. Дочерей Габи, Сюзон и Катрин, играют юные Глафира Лебедева и Евдокия Карева. Актерский ансамбль в спектакле Невмержицкой работает сам по себе, и, несмотря на некоторую китчевость визуальной составляющей, стройность и ясность всех созданных женских образов увлекает.

Время от времени интонация спектакля меняется, «проваливаясь» в щемящую тоску французского шансона. Героини в эти моменты танцуют и многозначительно примеряют маски под звучащую лейтмотивом на протяжении всего действия песню Кристофа Маэ Il est où le bonheur («Где оно, счастье?»).

Однако если Озон представляет, хоть и в слегка англизированном варианте, но наполненное истинным французским шармом видение этой истории, то в Театре Моссовета пьеса лишается большой доли своей прелести именно из-за художественного оформления.

Основная игровая площадка с несколькими диванами и металлической голубой елью (действие происходит под Рождество) изображает гостиную, где, как и подобает детективному жанру, собираются все подозреваемые. Огромная, во всю сцену, фанерная конструкция с круглым окном, стилизованная в духе скандинавского дизайна, организует верхний уровень пространства — второй этаж особняка, по которому придется по очереди пройти всем героиням, чтобы убедиться в случившейся трагедии: хозяин убит, а у каждой из «любящих» женщин были свои причины решиться на преступление.

По какой-то причине — возможно, из-за этих прорезей-окон, длинных коридоров, утрированно-инфантильных аляповатых платьев (у Сюзон), небрежного грима (у Огюстины в парике с «залысиной»), — действие в некоторые моменты превращается в фарс, требуя от актрис бегать, маниакально вздрагивать, резко кричать и комиковать, чтобы все это оправдать.

Это истощает напряженность, возникающую вокруг загадочного убийства и обнаруживающихся «скелетов в шкафах» героинь, оставляя зрителю лишь разыгранные комические этюды с полностью потерянными мотивами в попытках всеми силами вызвать смех у аудитории.

Есть в спектакле один персонаж, который не указан в программке, так как предполагается, что это станет неким неожиданным сюрпризом для зрителя и до финала не раскрывается. Однако не упомянуть появление Александра Филиппенко в роли захваченного женщинами мужчины было бы несправедливым, потому что это работает как вау-эффект. За свой короткий выход (правда, не бывает маленьких ролей для больших артистов) Филиппенко создает еще одну кульминацию спектакля, представив абстрактный образ мужчины, который подслушав и подглядев, узнал «всю правду о женщинах», а точнее, на что они способны — из-за больших денег или не менее большой любви.