Гоголь. Вечера. Часть первая

Звуковая настройка зрителя начинается уже тогда, когда он ищет свое место в зале: темная фигура, будто пономарь над покойником, начитывает себе под нос гоголевский текст. Разобрать слова трудновато, ясно одно — будут пугать ночными кошмарами. И точно: в программке указано, что спектакль поставлен по мотивам повести Н. В. Гоголя «Майская ночь, или Утопленница». «Что ж там такого страшного?» — начинаешь судорожно припоминать сюжет из милых сердцу «Вечеров на хуторе близ Диканьки». Ну захотел папаша-Голова у сына своего Левко увести белолицую Ганну, ну устроили дружки Левко над Головою потеху, ну приснились Левко русалки, среди которых он ведьму искал. Кончилось-то все веселой свадебкой. Не тут-то было…

Режиссер Владимир Панков, внедряющий уже не первый сезон в театральные умы придуманный им жанр саундрамы, знал, к чему готовил публику. И вроде бы он вместе с компанией своих актеров и музыкантов ездил по гоголевским местам, вроде привезли они оттуда настоящие костюмы и аутентичные инструменты. Однако на сцене никакой Диканьки нет: темный помост, заваленный пыльными мешками, который иногда заволакивает дымом. Все наряжены в дерюги, слегка стилизованные а-ля малорюс. И жутко, с надрывом голосят. Один мужик с садистской улыбочкой наяривает на «аутентичной» штуковине, издающей чудовищный скрип, который так режет уши, что уж лучше бы их вовсе отрезали. Паника проходит бесследно через час-другой после полученного удовольствия.

Знакомые мелодии Римского-Корсакова, Чайковского и украинских песен переплавлены в агрессивный жесткий электронный саунд. Стадионный звук колотится в замкнутом пространстве небольшого зала. Слова не различимы, а ведь классик сочинял их, старался. Сюжет прорывается лишь всполохами: вот, вываливаясь из общего хоровода, Голова насилует Ганну, вот парубки мрачно забивают мешками этого Голову до полусмерти, вот злобные русалки пытают запуганного Левко. Страшно, аж жуть… По мнению Панкова, это и есть настоящая гоголевская мистика. Ну и злобный же тип был этот Гоголь!

Когда волны тревожной и мрачной саунд-агрессии накатывали на зал в прежних проектах Панкова, их природу было легко объяснить общим настроем новой драмы, к которой обращался режиссер. Теперь, когда на растопку того же огня пошла дивная Диканька, начинаешь догадываться, что Панкову сладка агрессия сама по себе, не важно, на каком сюжете замешенная.

То ли еще будет. «Майская ночь» — это только первая часть задуманного. Студия SounDrama грозит выпустить еще три, чтобы каждое время года имело по своей гоголевской саундраме. То, что было показано, — видимо, весна (сужу по названию). А что нас ждет в «Ночь перед Рождеством», представляете? Что этот громила Вакула с бедным чертом сделает? Или, по версии Панкова, наоборот, черт с бедным Вакулой?