Шум за сценой

В Театре им. Моссовета поставили действительно смешную комедию о жизни закулисья.

Театральный быт — удобная тема для комедий. Вечно там, за кулисами, что-то неладно. Шум, паника и переполох, плавно перетекающий в катастрофу местного значения. Само собой — и на сцене потеха и катавасия. Английский драматург Майкл Фрейн уморительно описал это в своей популярной пьесе «Шум за сценой».

Лет двадцать назад в Театре им. Моссовета ее ставила режиссер Инна Данкман. Ее памяти посвящена новая постановка комедии Фрейна, осуществленная ведущим актером Александром Леньковым. Он играл в старом спектакле и ассистировал Данкман. И как никто другой знает, что, несмотря на видимое легкомыслие, эта пьеса требует особой тщательности.

Действие напоминает перекрестную стрельбу, где необходимо маневрировать свободно и точно. Каждый участник «Шума за сценой» должен знать назубок траекторию не только своей роли, но и ролей партнеров. Актеры Театра им. Моссовета виртуозно лавируют в путанице, смешавшей сразу три интриги. Одна из них сталкивает амбиции героев Фрейна — актеров захудалой провинциальной труппы. Другая — разворачивается в дурацкой рекламной пьесе о любви и тарелке спонсорских сардин, которую с этой труппой вынужден репетировать франтоватый режиссер Ллойд Даллас (Валерий Сторожик).

И, наконец, третья, самая таинственная и занимательная, касается жизни театрального организма, его механики и метафизики, никому и ничему не подвластных. Из-за его своенравия ломаются декорации, исчезает реквизит, забывается текст ролей и без вести пропадают актеры. А невинная комедия положений превращается в черную драму абсурда. И вот тогда уже настоящие зрители — сегодняшняя публика Театра Моссовета — смеются над комедией, как в детстве.

Александр Леньков оставил себе роль самого неправильного артиста Селздона, играющего маленькую, но решающую эпизодическую роль вора, который должен эффектно появиться в финале. Пристрастие Селздона к спиртному серьезно угрожает искусству. Но искренняя преданность делу граничит с фанатизмом. Обаятельная непосредственность Ленькова вносит в спектакль еще одну тему: на таких «незначительных», маленьких людях, как Селздон, держится театр. Хотя сами они об этом вряд ли догадываются.