Энрике Иглесиас

У вас нет такого ощущения, что вы всего лишь винтик в огромной бездушной машине шоу-бизнеса?
Вообще-то в моей карьере не было таких моментов, когда я не контролировал творческую сторону своей работы. Ни одного. Когда я подписал свой первый контракт, дал себе такой зарок. Президенту лейбла сказал, что буду работать на пределе возможностей, загоню себя насмерть, но пусть он только даст мне петь все что захочу. Только не кормите меня песнями насильно. Пусть лучше я сам ошибусь, чем буду отвечать за чужие ошибки.

Неудивительно, что они согласились, вы ведь зарабатываете для своей компании астрономические суммы. А если активы Энрике Иглесиаса начнут падать?
Издеваетесь, понимаю. Единственное, на что я влиять не могу, так это на подковерную политическую борьбу внутри лейбла. Это раньше звукозаписывающими компаниями рулили люди творческие, сейчас ими управляют финансисты. Теперь если первый же твой сингл «не выстрелил», то тебе хана!

Однако у вас с этим все в порядке.
С альбомом «Insomniac» у меня связаны самые беспокойные моменты моей жизни, потому что я знал: от него многое зависит. Работа над ним заняла гораздо больше времени, чем обычно (три года. — Прим. Time Out), поэтому у меня было время подумать, а одно это может свести с ума (ухмыляется). И вот я думал: потратил три года, а теперь все висит на одном сингле. Если он не сработает, то второй может и не понадобиться, даже если ты уже продал 40 миллионов альбомов. Никого не волнует, какой ты «легендарный».

Наверное, с таким же успехом можно штаны продавать или консервы. Пока покупают, жить можно.
Да, и от этого хреново. Честное слово! Каждый раз, когда прихожу на лейбл, то чувствую, что там все «делают бизнес». К сожалению, коммерческое давление очень сильное.

Напрягает отношение к артисту даже вашего уровня как к товару?
Меня не очень волнует, что мое имя стало брендом, потому что я еще способен отделять торговую марку «Энрике Иглесиас» от самого Энрике Иглесиаса. Но чувствовать себя куском мяса мне не нравится. А кому понравится? За десять лет в шоу-бизнесе я уяснил, что артистам платят не за то, что они пляшут и поют, а за те американские горки нервотрепки, на которых им приходится кататься. За вредность, короче.

Поп-музыка — дело молодых. Вам сейчас 31, когда пенсия?
Лет через девять. Стукнет 40, куплю лодку, буду целый день рыбачить, кататься на серфе, валяться на пляже и чесать задницу у себя в Мексике.