Парк животных. Мел

Датский театр танца сейчас — это театр Тима Раштона. Англичанин, пятнадцать лет назад перебравшийся в Копенгаген, стал худруком этой компании в 2001 году. Маленькие работы Раштона в Москве уже видели. Во-первых, в конце прошлого века еще не худрук Большого театра, а солист Датского королевского балета Алексей Ратманский танцевал на концерте его «Номады», в которых странники будто растворялись, испарялись в пустыне. Во-вторых, совсем недавно в проекте «Короли танца» Йохан Кобборг представлял его миниатюру «Послеполуденный отдых фавна». Фавн тоже исчезал из виду в меняющихся тенях — неустойчивость, зыбкость реальности, воплощенная в игре света, стала любимой темой Раштона.

На фестиваль «Балтийский дом» он везет два спектакля, оба о пограничных ситуациях, и оба в полутьме. «Парк животных» сделан на музыку Biosphere и Крэга Амстронга и рисует картинки полночных улиц, когда люди считают себя невидимыми в темноте и выпускают на волю самые мрачные инстинкты. По агрессии спектакль стоило бы назвать скорее «Парком юрского периода»: мужчины хватают женщин поперек туловища так, будто динозавры перекусывают несчастную жертву, женщины пикируют на мужчин, как птеродактили.

Вторая одноактовка, «Мел», менее воинственна, но не в меньшей степени встряхивает нервы: это воспоминания умирающего. Человек на грани между жизнью и смертью предается воспоминаниям, заново трогательно влюбляется и заново расстается навсегда. Все это происходит под струнную сюиту Петериса Васкса «Musica adventus» и зачитываемого Екклесиаста, что обеспечивает необходимый масштаб зрелища. И — да, конечно, снова будет полутьма. Но на пороге смерти она ведь логична, не правда ли?