И никого не стало

Убийца где-то рядом. «И никого не стало» в Театре Олега Табакова

Автор: Нелли Когут

«И никого не стало» — одна из самых зрелищных и в хорошем смысле зрительских премьер сезона в Театре Олега Табакова. Владимир Машков для постановки выбрал увлекательный детективный сюжет: спектакль основан на одноименной пьесе Агаты Кристи, являющейся адаптацией ее же собственных «Десяти негритят». К слову, с романом, наш зритель знаком лучше благодаря мрачно-нуарному фильму Станислава Говорухина 1988 года. Там умопомрачительные виды скал мыса Ай-Тодор служат фоном для развития трагедии противоречивых и несчастных людей с душевным надломом — такими предстают персонажи Александра Кайдановского и Татьяны Друбич.

Адаптированный для сцены вариант истории — будет иметь другой, более жизнеутверждающий финал. Машков уходит от излишней психологизации и углубленного изображения душевных терзаний героев, сделав ставку на стремительную динамику и слаженный актерский ансамбль. Главный инструмент здесь — лихо закрученная интрига. Напряжение постепенно нарастает от первой до последней сцены, не давая зрителю расслабиться ни на минуту.

Десять случайных незнакомцев оказываются приглашены в особняк на таинственном острове посреди моря. Компания собирается пестрая: автомобилист-экстремал (Владислав Миллер), пожилой ревнивый генерал (Сергей Беляев), дворецкий и его жена — охотники за наследством (Игорь Петров и Яна Сексте), моралистка дочь полковника (Марианна Шульц), врач с проблемами с алкоголем (Виталий Егоров), коррупционер-полицейский в отставке (Сергей Угрюмов), бывший военный и его красавица секретарша (Евгений Миллер и Анна Чиповская), несправедливый судья (Михаил Хомяков). У каждого из них есть свой скелет в шкафу, и теперь на них буквально ведется охота некоего возжелавшего справедливости карателя. Никто из обитателей дома его не видел — свое послание и предупреждение о скором возмездии он грозным голосом записал на пластинке, которая проигрывается во время обеда. Изолированные на острове из-за непогоды и других обстоятельств, персонажи гибнут один за другим за ранее совершенные ими преступления.

По беспроигрышной формуле бродвейского театра четко прописанные характеры и увлекательный процесс разгадывания истинных мотивов героев дополняется внешней зрелищностью.

Костюмы для спектакля создал Валентин Юдашкин — он облачил героев по моде Англии 1930–40-х. На женщинах белые воротнички, платья из струящихся тканей, приталенные силуэты и меховые накидки. На мужчинах — элегантные костюмы в стиле Фреда Астера.

Производит впечатление и сценография — дебютная работа в театре известного скульптора Александра Рукавишникова. Практически детально на сцене воссоздана элегантная староанглийская гостиная с кожаным викторианским креслом, обилием дорогого текстиля и дерева.

Интересно обыграна любовь британцев к экзотическим деталям колониального стиля: дом обставлен фигурами южноамериканских животных. Каждая из них — пантера, броненосец, муравьед, черепаха, росомаха, индюк, пиранья — представляет определенную модель поведения в экстремальных условиях и ассоциируется с одним из пленников острова. Как человек поведет себя перед страхом смерти? Начнет атаковать? Спрячется в панцирь? Вправду, сон разума рождает чудовищ.

Убийца строит свой план в соответствии с известной детской считалочкой о десяти негритятах, которые в пьесе по причине политкорректности были заменены на маленьких индейцев. Один поперхнулся, другой не смог проснуться, третий не вернулся — за чем следует череда изощренных смертей. Фигурки этих индейцев на камине исчезают по мере того, как находят мертвым одного из героев, а в интермедиях они «оживают» и добавляют саспенса устрашающим ритуальным танцем. Внимание зрителя полностью захвачено не только желанием раскрыть имя учинившего расправу, но и тем, как жертвы сталкиваются лицом к лицу с чувством всепоглощающего страха, так как каждый справляется с ним по-своему.

Лихач на дороге Энтони Марстон смеется и сохраняет внешнее равнодушие до самого последнего, смертельного, глотка из отравленного бокала. Горничная Этель Роджерс пронзительно кричит и заливается слезами. Одна из самых продолжительных по хронометражу ролей — у Анны Чиповской. Ее героиня, личная ассистентка и в прошлом гувернантка Вера Клейторн, присутствует на сцене практически от начала до конца. Это, конечно, благодарная роль, в которой актриса смогла в полной мере раскрыть одновременно ранимую и сильную натуру этой молодой девушки. Разные оттенки страха, отчаяния и угрызений совести — наблюдать за этим крайне интересно.

С первой минуты спектакля становится ясно, что этот литературный материал — это не только увлекательная криминальная история, но и возможность написать восхитительно остроумные и колкие диалоги. Любители загадок и убийств бонусом получают ряд тонких наблюдений о милосердии и предвзятости, природе вины и искупления.

После первого «несчастного случая» с Марстоном доктор Армстронг упрекает миссис Роджерс в истеричности. Он пытается успокоить ее, но сам становится тем, кто начинает терять самообладание на этой незадавшейся домашней вечеринке, постепенно дрейфующей в сторону ночного кошмара. В конце концов, можно скрыть правду от кого угодно, но только не от себя.

Нигде не спрятаться. Некуда бежать. Все тайное станет явным.

Фото: Ксения Бубенец