Шинель/Пальто

Гоголь от кутюр. «Шинель/Пальто» на сцене «Школы современной пьесы»

Автор: Анастасия Никулина

Каждая постановка в Театре на Неглинной актуальна и раскрывает с нового, порой неожиданного ракурса произведения мировой литературы. Это современное «звучание» классики ярко выражено и в одном их самых успешных спектаклей «Школы современной пьесы», неизменно собирающем полный зал — «Шинель/Пальто». 31 марта, за день до дня рождения Николая Васильевича Гоголя, на сцене «Школы» прошел очередной спектакль, представляющий оригинальную трактовку повести писателя «Шинель».

Гоголевская шинель в постановке Иосифа Райхельгауза превращается в новомодное пальто от кутюр, сшитое на заказ портным Петровичем для несчастного «маленького» человека с нелепым именем Акакий Акакиевич Башмачкин, а чиновники — в современных офисных клерков. Здесь они выполняют роль поющего и танцующего джаз-бэнда, который воссоздает атмосферу бродвейского мюзикла. Сцена на протяжении спектакля играет роль то скромного жилья Башмачкина, то зимнего катка, на фоне которого мелькают улицы и проспекты зимнего Петербурга, то модного подиума, впечатляющего великолепием тканей. Огромные разворачиваемые во всю длину полотна, предстающие перед глазами мечтающего о новой шинели Акакия Акакиевича, смотрятся по-особому стильно и притягательно в интерьерах театра — старинного особняка, бывшего ресторана «Эрмитаж». Картину дополняет богемный образ современного кутюрье — именно так в спектакле трактуется образ портного.

Текст современной «Шинели/Пальто» — это остроумная пародия на литературный первоисточник, в которой языковой каламбур становится непосредственным участником действа. Подмены, перевертыши, подтасовки возрождают лучшие традиции гоголевской прозы в духе фантасмагорического и сюрреалистического маскарада, а сюжетная канва оригинала без труда угадывается в остроумных прибаутках и рифмах, переиначивающих текст бессмертного творения классика.

Диалог Марфы, соседки Акакия Акакиевича, с представительницей современного поколения становится той связующей нитью, которая связывает воедино два пласта спектакля: прошлое и современность. Размеренная и завораживающая своей неспешностью речь Ирины Алферовой создает необходимую разрядку посреди искрометной суеты постоянно сменяющихся номеров зажигательного джаз-бэнда. Строки «Шинели», произносимые актрисой, воссоздают особый ритм гоголевской прозы, комментируя происходящее на сцене и погружая в атмосферу Петербурга XIX века. Смакуя слово шинель так же, как и давно вышедшего из обихода «будошника», произнося их нараспев и растягивая каждый слог, Алферова ведет диалог с представительницей молодежи. В ее роли — прекрасно знакомая с новомодными марками, но далекая от гоголевской «Шинели» Татьяна Циренина. Обаятельное юное создание тут же подхватывает фразы Марфы: шинель становится Шанелью, будошник — булошником. Да и сам современный джаз-бэнд совсем не прочь поиграть словами, приглашая в конце рабочего дня то ли «по домам», то ли «по дамам».

Ярко проявляет себя в этом спектакле и интерактивность — отличительная черта всех постановок «Школы современной пьесы». Знаком приобщения к классике становится необычный режиссерский жест: в конце представления актеры несут в зрительный зал тянущееся со сцены полотно, символически укрывая им присутствующих. Искусство в буквальном смысле сходит со сцены, становясь доступным всем и каждому.