10 исторических фильмов, где зрителя обманывают — но это к лучшему
«Дуэлянт», режиссер Алексей Мизгирев
Открывающие «Дуэлянта» титры гласят: «Петербург, 1860». Но не нужно быть ученым, чтобы заметить: «Дуэлянт» изображает не столько Петербург в конкретной точке своей истории, сколько полумистический город вечных дождей, грязи по колено и жестких классовых иерархий. На деле Мизгирев, конечно, снимает не столько историческое кино, сколько хмурую драму об испытывающей во все времена одни и те же потрясения русской мужественности, раздираемой не то кодексами чести, не то тюремными понятиями.
«Красные» (Reds), режиссер Уоррен Битти
Почти трехчасовой по хронометражу эпос Уоррена Битти о жизни журналиста Джона Рида то и дело прерывается на документальные интервью с пожилыми свидетелями жизни героя — автора книги «Десять дней, которые потрясли мир», описавшей для англоязычного мира события Октябрьской революции. Это не мешает откровенной «клюкве» в изображении коммунистической России, с обязательными выходами почти карикатурных Ленина, Троцкого и Зиновьева. Эта «клюква», в свою очередь, вовсе не вредит «Красным», которые остаются размашистым, масштабным кино, неожиданно преисполненным симпатии к коммунистическим идеалам.
7 актеров известных фильмов, которых никто не знает в лицо
Time Out вспоминает актеров, которые отказались от звездного статуса в пользу создания уникальных персонажей.
«1776», режиссер Питер Хант
Требуется особенная смелость, чтобы снять по мотивам исторических событий не что-нибудь, а мюзикл. А чтобы он получился качественным, нужен еще и редкий талант. «1776», рассказывая историю создания конституции США и начала Войны за независимость, еще и щеголяет уморительными сатирическими песенками о консерватизме, рабстве и дизентерии. Одну из композиций, посвященную тому, как заставить бедных голосовать за партию, защищающую интересы богатых, потребовал удалить из финальной версии фильма сам Ричард Никсон.
«Зеленые береты» (The Green Berets), режиссеры Джон Уэйн и Рэй Келлогг
В свое время «Зеленых беретов» буквально уничтожила критика. Вместо правдивого отображения Вьетнамской войны Джон Уэйн, который был возмущен антивоенными настроениями в США, снял настоящую агитку, изображающую Вьетконг примерно с той же степенью отвращения, с какой вестерны Уэйна показывали индейцев. Стоит, впрочем, пересмотреть этот фильм сейчас, спустя почти 50 лет после его выхода, чтобы обнаружить увлекательное приключенческое кино — еще и довольно невинное на фоне современных патриотических «залепух».
6 фильмов о справедливости и один — о том, что бывает, если ее нет
Time Out выбрал фильмы, которые приближают момент, в котором у всех будут равные права и возможности.
«Ран» (Ran), режиссер Акира Куросава
Должно ли историческое кино придерживаться фактов – то есть, обязательно стремиться к точной передаче тех или иных событий и правдоподобному изображению невымышленных персонажей? Решительным «нет» на этот вопрос отвечает один из лучших фильмов японского классика Акиры Куросавы. «Ран» рассказывает о Японии XVI века и дотошно воссоздает фон (от костюмов до декораций), но сам сюжет попросту заимствует у шекспировского «Короля Лира».
«Дж. Ф. К.: выстрелы в Далласе» (J.F.K.), режиссер Оливер Стоун
Мало есть современных режиссеров, которые бы так любили работать с историческим материалом, и при этом были так старомодно бесцеремонны в обращении с ним, как Оливер Стоун. В одном из самых своих известных своих фильмов, истории прокурора, расследующего обстоятельства убийства Кеннеди, Стоун имитирует документальную манеру съемки, пытаясь добиться большего правдоподобия. При этом в сюжете он беззастенчиво смешивает исторические факты с «теориями заговора» — и делает это так ловко, что к финалу даже самый скептически настроенный зритель засомневается в официальной версии событий.
«Лев зимой» (The Lion in Winter), режиссер Энтони Харви
То ли из-за груза ответственности, то ли из-за трепета перед большой историей, но кино о давно минувших временах чаще всего по своей жанровой принадлежности стремится к тяжеловесным драме или биографии. Тем более сильный, оригинальный эффект производят исторические комедии, которые не боятся искать в прошлом повод для юмора (это подтвердит «Монти Пайтон»). «Лев зимой» — один из лучших образцов жанра, едкая и безжалостная рождественская комедия нравов и семейных интриг, задействующая в качестве нелепых и жалких персонажей семью короля Англии Генриха II.
Мультисезонный костюм: о гардеробе популярных персонажей
Time Out скурпулезно изучает и разбирает наряды и аксессуары (да, оружие — тоже аксессуар!) популярных персонажей фильмов, сериалов и игр, выясняя, какие детали их образов можно воплотить в реальной жизни.
«Каждый за себя, а бог против всех» (Jeder für sich und Gott gegen alle), режиссер Вернер Херцог
На Вернера Херцога всегда можно положиться по части неожиданного подхода к традиционному материалу. В 1820-х в Нюрнберге объявился — и произвел фурор — проведший всю жизнь в одиночестве и взаперти подросток по имени Каспар Хаузер. Снимая его историю, Херцог опустил все лишние детали (даже название города, где происходит действие), взял на роль Хаузера вдвое старшего, чем персонаж, актера-непрофессионала Бруно С., и добился поразительного эффекта. Его фильм — не экранизация причудливого исторического эпизода, а вневременная притча об отношениях человека и бога.
«Листомания» (Lisztomania), режиссер Кен Расселл
Все современные провокаторы от режиссуры могли бы поучиться дерзости у Кена Расселла, великого певца самых низменных проявлений людской натуры и самого беззастенчивого китча на свете. «Листомания», квази-байопик композитора Франца Листа (с Роджером Долтри из The Who в главной роли), и вовсе может считаться самым возмутительным историческим фильмом из всех, что знал кинематограф – достаточно будет сказать, что заканчивается все космической атакой призрака Листа на зомби Рихарда Вагнера в образе Гитлера.
42 интересных фильма про вирусы, пандемии, инфекции, эпидемии и зомби. Очень много зомби!
Time Out предлагает подборку, в которую уместились 69 лет кинематографа, масса вариантов эпидемий и конца света на любой вкус и, конечно, очень много зомби.
«Лев пустыни» (Lion of the Desert), режиссер Мустафа Аккад
Военное кино редко бывает исторически точным — хотя бы потому, что те, кто его снимает, часто движимы не столько любовью к киноискусству, сколько патриотическими соображениями или и вовсе госзаказом. «Лев пустыни», повествующий о бравом ливийском бедуине-военачальнике (Энтони Куинн), который противостоит итальянским оккупантам в 1930-х, был снят на деньги Муаммара Каддафи — и поэтому предсказуемым образом изображает обе стороны конфликта. Парадокс в том, что, несмотря ни на что, это хорошее, в правильной степени эпичное и духоподъемное кино.