3 спектакля «Чеховского фестиваля»
Знаменитый шведский хореограф Матс Эк давно пристрастился к перелопачиванию классических произведений на свой необычный манер. Его версии — это не просто приспособление сюжетов к реалиям сегодняшнего дня. Детали современного быта его интересуют мало. Ему важнее ритм, новая система табу и новая степень откровенности в выражении страстей. Хореографией он уже давно не ограничивается. В прошлом году мы видели его радикальную постановку «Игры снов» Августа Стриндберга. Но это был его родной шведский классик. А теперь он взялся за нашего. Балет с его безусловной условностью, казалось бы, дает воображению Эка большую вольность, чем драма Чехова «Вишневый сад» (чт 3 —сб 5 июня, 19.00, Королевский театр «Драматен», Стокгольм, на сцене Театра им. Моссовета). Однако сам режиссер считает, что «текст — это трамплин, с которого можно прыгнуть в спектакль». Каких глубин достигнет Эк в результате своего прыжка, пока не знает никто: впервые спектакль будет сыгран именно в Москве.
Еще большей загадкой для московского зрителя представляется спектакль чилийца Гильермо Кальдерона «Нева» (ср 2 — вс 6 июня, 19.00,Театр ен ель Бланко, Чили, на сцене Центра им. Вс. Мейерхольда). Во-первых, мы вообще ничего не знаем о чилийском театре. Во-вторых, Нева почему-то никак не ассоциируется у нас с Чеховым. А вот у Кальдерона ассоциируется. Он написал собственную драму, где недавно овдовевшая Ольга Книппер-Чехова в небольшом питерском театре во время беспорядков 1905 года пытается репетировать новый спектакль. После смерти мужа она потеряла веру в себя, и партнеры стараются ей помочь вновь ощутить себя большой актрисой. Чистая фантазия, разыгранная новой маленькой (из четырех человек состоящей) компанией единомышленников, которая только в 2004 году объединилась в независимый театр.
По-японски герои Чехова не заговорят в спектакле компании «Ноизм» (Ниигата, Япония) «Безымянный яд — Черный монах» (пт 4 — вс 6 июня, 19.00, на сцене «Мастерской Петра Фоменко») только потому, что «японский Бежар» хореограф Дзё Канамори сочинил чисто пластическую версию «Палаты №6» и «Черного монаха». Он признается, что собственно чеховскую прозу он не ставит: «Моя цель — поставить чеховское страдание. Мы все живем в палате №6, и у всех у нас внутри — Черный монах…» Трудно не согласиться.