Мы решаем задачу маленького человечка в большом пространстве
Вам довелось посмотреть спектакль «Записки из подполья», который стал легендой?
Нет.
И никаких разговоров о том, как это было раньше, у вас с режиссером Валерием Фокиным не было?
Категорически. Но я, конечно, знал, что был такой спектакль, что были те же постановщики, что были столик и стульчик. Что была маленькая сцена. Что касается легенд о прошлых спектаклях, я, честно говоря, конечно, изучаю материал — чтобы случайно не повториться.
Неужели такое совпадение реально?
Я думаю, что идеи летают в воздухе и очень часто перекликаются. У меня даже был конкретный случай: пришла абсолютно конкретная идея (кстати, тоже по Достоевскому). Я все думал: «Хоть бы кто предложил сделать! Вот бы я бы выдал бы!» И однажды увидел ее конкретное воплощение на одной из выставок. Девушка одна сделала. Я тогда понял, что хорошую идею надо успеть где-то выставить, пока она не пришла в голову кому-то другому.
В первом варианте работы дуэта Фокина и Райкина над Достоевским человек был буквально загнан в угол — такой маленький был зал. Учитывая размеры сцены «Сатирикона», от случайного повтора вы были застрахованы…
Тот спектакль назывался «Записки из подполья», а этот — «Константин Райкин. Вечер с Достоевским». Даже по названию видно, что годы спустя что-то изменилось во взаимоотношениях человека и пространства. Мы решаем задачу маленького человечка в большом пространстве. Пространство сцены театра «Сатирикон» — бывшего кинотеатра — огромное, открытое во все стороны. Мы решили сыграть на соотношении размера зеркала сцены и человеческой фигуры. Нам показалось, что это — очень из Достоевского. Из «Записок из подполья».
Константин Райкин способен заполнить собой любое пространство. Даже совсем пустое. Каково художнику в такой ситуации?
Такой актер на сцене — огромное облегчение для художника и практически для всех театральных цехов.
Вам режиссер и актер объяснили, зачем они возвращаются к этой теме?
Я не задавал этого вопроса. Хотя мне было интересно, почему спустя столько лет, за которые менялись и люди, и их взгляды, режиссер и актер «взялись за старое». В совсем новой форме.
Каким образом режиссер сформулировал вашу задачу?
Мы с Валерием Владимировичем работаем вместе уже 11 лет, и никаких задач никто ни перед кем не ставит. При встрече мы обмениваемся эмоциями, соображениями, мнениями по поводу конкретного материала. То, что совпадает, начинаем развивать. Фокин «набрасывает» свои ощущения не конкретно, а эмоционально. Формулировки могут быть разными: «полный дискомфорт» или «звенящее пространство» — абсолютно эмоционально ощущенческие пути, которые могут привести к какому-то пространственному решению.
Для вас имеет значение пафос, которым окружен спектакль, ставший когда-то творческим трамплином для двух уже хороших, но еще только начинающих художников?
Клянусь, никакого пафоса. Просто глубокое уважение к этим людям.