Люди из «Фейсбука» пришли в ужас
Зачем снимать кино про Марка Цукерберга?
Цукерберг интересен, одержим, умен и невероятно нетерпим к окружающим. Да меня и не спрашивали: «Нравится тебе Марк Цукерберг?». Скорее, предложение звучало как: «У нас есть хороший сценарий, не хочешь ли прочесть?». К тому же на экране предстает Цукерберг, описанный Аароном Соркином. С настоящим Цукербергом я не знаком и его историю знал понаслышке.
Вы идентифицировали себя с ним во время работы над фильмом?
Я идентифицирую себя почти с каждым персонажем фильма. Но как режиссер я, вообще-то, не думаю, что для того, чтобы снять кино, необходимо идентифицировать себя со своими героями.
Как думаете, важно ли, что Цукерберг — не из тех героев, на кого легко навести киношный лоск?
Слушайте, я же не подобострастный студийный работник, чтобы беспокоиться о том, понравится ли кому-то герой. Мне такие персонажи нравятся. Мне нравится Джейк ЛаМотта из «Бешеного быка». Мне нравится Трэвис Бикл из «Таксиста». Черт, мне даже нравится Руперт Пупкин из «Короля комедии». Мне нравятся персонажи, которые не меняются, не учатся на своих ошибках. Чарльз Фостер Кейн из «Гражданина Кейна» был испорченным и прогнившим восьмилетним ребенком на саночках, а стал испорченным и прогнившим стариком 76 лет, который, конечно, мог в последние минуты жизни осознать собственный душевный крах — но не мог стать при этом другим человеком. Если бы для меня было важно, заплатите вы за билет или нет, то, может быть, я бы и волновался о том, понравится ли вам герой. Но мне нет до этого дела.
Пытались ли вы связаться с Цукербергом?
К моменту, когда я взялся за этот проект, продюсер Скотт Рудин уже провел последние переговоры с «Фейсбуком» и отказался от совместной работы. У «Фейсбука» было около дюжины требований к фильму, при выполнении которых они бы согласились сотрудничать. Знаете, какими были первые два? Действие не должно было происходить в Гарварде, и мы не должны были использовать название «Фейсбук». Так что Рудин, который, конечно, совсем не дурак, заявил, что переговоры можно не продолжать. Мы решили взять за основу судебный процесс, все материалы которого находятся в свободном доступе и вокруг перипетий которого мы могли выстроить фильм.
А представителей «Фейсбука» приглашали на просмотр уже готового фильма?
Приезжал кто-то из юридического отдела и из отдела корпоративных связей. Деталей я не знаю, так как не был на том показе.
Они остались довольны?
Опять же меня там не было, но парень, который относил в зал пленку с фильмом и забирал ее, рассказывал, что они, логичным образом, пришли в ужас.
Диалог в самом начале фильма поражает быстротой реплик.
Первая сцена должна показать зрителям, как смотреть весь фильм. У меня был контракт на фильм длиной в два часа девятнадцать минут. Если я укладывался в этот хронометраж, то мог делать все, что мне хотелось. Так что я взял первые девять страниц 166-страничного сценария, вручил их Аарону Соркину, достал секундомер и сказал: «Читай». Он сделал это, получилось забавно, и мы решили начать с этого стремительного диалога — чтобы зритель сразу понял: не заткнешься, не будешь уделять должного внимания — многое пропустишь.
Вы уже как-то выражали опасение, что «Социальную сеть» сочтут пустяком.
Конечно, это легкий жанр, но мы ставим очень серьезные, важные вопросы. И да, посмотрев черновой вариант монтажа, я забеспокоился, что фильм получается незначительным. Тут дело в том, что месседж, который фильм несет, довольно неприятный, и, чтобы зритель вытерпел до конца, нам изначально приходилось многократно подслащивать пилюлю. Впрочем, я не хотел, чтобы весь этот сахар отвлекал от бесконечной грусти финала. Я, вообще-то, люблю такое беспокойство: с «Бенджамином Баттоном» я волновался, что он получится слишком плаксивым, с «Семью» и «Бойцовским клубом» — что недостаточно насилия…
Многие уже сравнили ваш фильм с «Макбетом», «Великим Гэтсби», «Гражданином Кейном». Вы предполагали такие сравнения?
Меня уже кто-то спрашивал, каковы были мои намерения относительно фильма, и я — очень шутливо — заявил, что хочу сделать «Гражданина Кейна» в жанре «кино Джона Хьюза», великий роман воспитания.