Я понял, что Плюшкина в Латвии не найду…
Поэма Гоголя в вашей трактовке — о мертвых, которые правят живыми. И кто там живой?
Чичиков живой. Мне было интересно конструкцию «мертвых душ» сделать через структуру «Игроков». Когда есть один человек-игрок-шулер (Чичиков) и все — против него. А Чичиков-то сам не очень догадывается, что они все заодно, что они все — против. Небольшой город. Что это за город? Что там за люди живут? Что это за дело? Что это за место такое нехорошее? Об этом, собственно, и речь в спектакле. Но актеры играют с удовольствием от жизни, очень вкусно. Никаких трупов и призраков не изображают. Я старался их всех сделать обаятельными. Просто там в конце есть поворот, где мы понимаем, что они уже не вполне люди…
То есть Чичиков, по-вашему, не так уж плох?
В нашем спектакле он и не плох! Человек, которого играет Каспарс Звигулис, просто одержим идеей получить счастье — хочет урвать хоть каким-то образом…
Диковато звучит: хочет урвать…
Да, потому что других шансов ему общество не предлагает. Он знает, что почти все что можно остальные уже урвали. В его понимании быть счастливым — значит иметь деньги. Вполне современное верование. Впрочем, у нас нет задачи обличать. Из совокупности хорошего и плохого, безобразного и прекрасного, мерзопакостного и чудовищного, обаятельного и талантливого у Гоголя возникает такое удивительное понятие, как русский характер. Хотя этот спектакль не вполне про русских. Его играют латышские артисты для латышской публики.
Легко ли было найти в Латвии местных Karobocka, Sobakevics, а особенно Nozdrevs?
Я не знаю, кто бы у нас смог так сыграть Ноздрева, как латышский артист Артус Кайминьш! Проблема была с Плюшкиным — я знал, как может выглядеть Плюшкин, но не знал, как может выглядеть Pluskins. Поэтому попросил отвести меня в дом престарелых — чтобы посмотреть на местную форму старости. В обычном среднестатистическом доме престарелых я увидел порядок, чистоту, отсутствие привычного запаха, аккуратных людей, многим из которых было за сто лет. И понял, что Плюшкина я там не найду.
Где же вы его нашли?
На русском рынке. На сцене эту роль блестяще играет Иварс Пуго.
В ваших «Душах» полностью мужской состав. Женщин пощадить решили?
Честно скажу: да! Мне хотелось избежать окарикатуривания дам. Кроме того, возвращаясь к структуре «Игроков», скажу, что персонажи одержимы игрой, и это переодевание — тоже часть театральной игры. Хотя актеры никоим образом не играют женщин — все очень условно, но, мне кажется, точно и узнаваемо.
Латышский темперамент не мешал работать?
Посмотрите, как работает Гундарс Грасбергс или Янис Вимба — невероятно темпераментно! Я вообще столкнулся с исключительно качественной труппой. Качество труппы, как мне кажется, помимо профессиональных навыков, заключается еще и в умении услышать ту художественную задачу, которую ставит режиссер.
Песни на русском в спектакле — фольклор?
Нет. Это оригинальная музыка моего постоянного соавтора Александра Маноцкова. На слова всех лирических отступлений в поэме Гоголя сделаны зонги.
Почему про птицу-тройку нет?
Посмотрите — поймете.