Интервью: Ник Кейв
Хочу сразу всех предупредить: в нашем вестерне не будет однополого секса.
Зато там есть однополое насилие!
Да, головы взрываются. Но вообще-то выстрел в голову приводит как раз к таким последствиям. А сцену порки, кстати, я написал еще до фильма Мела Гибсона. И когда смотрел потом «Страсти Христовы», то думал: «Ох, черт, нельзя же пороть обычного уголовника сильнее, чем пороли Христа!» Так что на экране пришлось все несколько смягчить, в сценарии-то было так: удар хлыста — на передний план выплескивается ведро крови. Второй удар — еще ведро крови.
Жесть какая…
Для Австралии — нормально. Это же дикая страна! Мне кажется, что попытки сделать ее «цивилизованной» — большая глупость, весь сценарий отталкивается от этой мысли. С другой стороны, когда я писал, меня больше интересовала ситуация на экране, чем в Австралии, так что я там довольно много нафантазировал.
Насколько я знаю, ситуация в Австралии сейчас довольно мерзкая.
Да, все эти недавние погромы… Очень неприятно, когда в стране начинают разыгрывать расовую карту. Но все это было неизбежно после того, как Джон Говард (премьер-министр Австралии. — Прим. Тime Оut) снова пришел к власти. Австралийцы так болезненно относятся к расовым проблемам, что вообще не хотят ими заниматься.
Да, судя по фильму, в Австралии никогда не прекращаются насилие, расовая ненависть и нищета. Даже секс там какой-то неприятный.
Точно! И это секс с Эмили Уотсон. Уинстоун, который играет ее мужа, прочтя сценарий, взревел: «Так я должен стрелять гребаными холостыми весь гребаный фильм?» Так что в утешение я написал для него еще один сценарий — секс-комедию. Начнем снимать летом.
Вы, наверное, использовали все свои связи, чтобы пригласить Мортимер и Уинстоуна?
Лично я привел в проект только одного актера, но имени его я вам не скажу. Я позвонил ему, когда он еще был не совсем укурен, и заорал: «Прочти мой гребаный сценарий!» Через неделю он был у нас.