Другая девочка. Интервью с Нелли Уваровой
Брекеты на зубах, старомодные пиджаки и дурацкие очки. Но в конце сериала мучения актрисы окупятся, а зрители замрут в восхищении: ведь Уварова — красавица.
Нелли, как вы относитесь к собственной внешности?
Никогда не думала, что у людей может возникать такое количество вопросов по этому поводу. Я сама теперь гораздо больше стала об этом задумываться. Чем больше работаем, тем больше погружаюсь в размышления— все кругом вдруг решили поговорить со мной про красоту. Я даже не представляла, какой проблемой может стать внешность в жизни людей, а теперь ощутила всю глубину и важность вопроса. И в очередной раз поняла, что я все-таки жила совершенно правильно и никогда не буду делать культ из собственной внешности.
Вы проводите на площадке практически все свое время и, значит, почти постоянно находитесь в образе Кати Пушкаревой. Не надоела еще эта одежда?
Нет. Когда еще придется вот так похулиганить?! Тем более что не все наряды моей героини такие уж уродливые, есть очень красивые вещи.
Я радуюсь каждой возможности вот так поиздеваться над собой. Потому что в жизни такой роскоши не можешь себе позволить, вечно надо чему-то соответствовать. И хотя график действительно очень жесткий, это просто подарок, а не роль. Кстати, гардероб Кати собирала модельер Лена Уварова, моя сестра, и она старалась сделать так, чтобы я не выглядела совсем уж убого. А скоро в моем гардеробе появятся симпатичные платьица, плащики, береты и шапочки. Ведь осень началась, и на мне будет такое милое ретро.
Ну в жизни-то вы не так одеваетесь?
У меня бывает очень разное настроение, поэтому какого-то определенного образа нет. Но почти вся моя одежда создана Леной. Мне, конечно, повезло, что моя сестра — художник по костюмам. Я почти ничего не покупаю в магазинах, у меня и джинсов-то до недавнего времени не было, потому что Лена их не шьет. Но недавно я их наконец купила — модные денимы с заниженной талией. Аксессуары с блестками не ношу. Все, что блестит — это не про меня.
Да вы, судя по всему, абсолютный минималист — уши вот проколоты, а сережек нет.
Да я их и не ношу — все эти кольца, сережки, браслеты как-то отпали сами собой. Когда играешь в спектаклях (Нелли — артистка РАМТа. — Прим. Time Out), все с себя снимаешь, чтобы не мешалось на сцене, а потом это куда-то падает, закатывается. Надоело просто терять эти аксессуары — морока одна. Зато головных уборов у меня очень много. Всяких забавных платков, бандан, расписанных вручную. Многое делала Лена, многое мои друзья сами сшили.
В сериале вашу героиню поддерживают девушки из «Женсовета» — жалеют, наряжают и искренне учат уму-разуму. А вы верите в крепкую женскую дружбу?
В школе у нас была компания из четырех девочек, и это была настоящая такая женская дружба. Было все: любовь, страдания, разочарование и т. д. Мы поддерживали друг друга по-настоящему, вместе веселились, вместе готовились к экзаменам. Кто-то из нас учился хорошо, кто-то похуже, но мы всегда вытягивали друг друга.
А среди вас была такая же Катя Пушкарева?
Однозначной Кати не было, но была круглая отличница. Схожие черты угадывались: самостоятельность, характер. Я была, скажем, авантюрной стороной компании. Меня всегда тянуло на подвиги: а давайте из школы до дома идти дурацкой походкой — кто придумает самый идиотский шаг, тот молодец. По темпераменту я совсем не Катя, но ценности, которыми она живет, мне абсолютно близки. Я, кстати, очень удивлялась, когда в меня влюблялись одноклассники, я же была задира, ссорилась с ними, иногда даже дралась.
Прошло почти два месяца, и я поняла, что это тяжело. Это отнимает много не только времени, но и здоровья. Мы ведь снимаем по ночам, и иногда я прямо со спектакля еду на площадку, недосып хронический, но я втягиваюсь. Это, я повторяю, редкая роль, и я очень хотела, чтобы меня утвердили.
Кастинг был большой?
Да, и я пробовалась одной из первых, потом меня еще несколько раз вызывали на студию… Когда дело уже шло к концу, во время одной из проб к нам случайно забрел оператор другого проекта. Увидел меня в «страшном» гриме и сказал режиссеру: «Я, конечно, все понимаю, но здесь же история о том, что героиня должна превратиться в красавицу,а эта же безнадежна совершенно». И тогда мой бывший педагог и режиссер сериала Александр Назаров говорит: «Возвращаем ее в нормальный вид!» Он усадил оператора рядом, и когда я вышла на площадку «красавицей», этот человек меня просто не узнал и требовал «позвать ту, другую девочку».
Не боитесь, что ваш успех обострит отношения в театре? Актеры часто завидуют чужому успеху.
Не в этом дело. Я всегда боюсь разочароваться в людях. Если ко мне начнут хуже относиться, если я почувствую чью-то недоброжелательность, значит, я просто не знала окружающих меня людей. Но пока так не происходит. Понимаете, я не боюсь, что ко мне поменяется отношение. Боюсь в других увидеть нечто неприятное.
Знакома ли вам безответная любовь?
Нет, не знакома.
А когда вы в первый раз влюбились?
В школе, и любовь была взаимная.
А как обычно происходит — вы обращаете внимание на молодого человека или он на вас?
Обычно меня выбирали.
Есть немного. Люди вокруг начинают как-то странно себя вести, но мне некогда всерьез об этом думать.
Вам самой нравится, как вы играете?
Я не успеваю оценить, потому что вижу все эпизодами и думаю сразу о том, что дальше, а не о том, хороша ли я в данном эпизоде.
Жертвы, которые вы принесли в сериале, оказались оправданы?
Все оправдано, но я не понимаю, о каких жертвах идет речь.
Блиц-брекеты
Надоели?
Брекеты — это условия роли, так что никакой ненависти я к ним не испытываю. Человек привыкает ко всему. Конечно, не каждому придет в голову вот так над собой поиздеваться… Для моей героини это сознательный шаг, и за это я ее уважаю. Я вот в восемнадцать лет ходила лысая — так нужно было для роли сумасшедшей девушки. А в этот раз брекеты, ну и что?
Пить-есть удобно?
Не сразу стало удобно. Но есть уже маленькие победы, почти два месяца не ела орехов и сухариков — поначалу казалось, что эти мои любимые перекусы противопоказаны брекетам. И вот, ничего — приноровилась.
А целоваться?
С поцелуями никаких проблем, это даже придает им некую пикантность.