Луис Шеннон: «Мы искали настоящую революцию!»

Интерактивные экспонаты здесь напоминают новенькие игровые приставки, а зритель выступает наравне с автором — но умнее от этого не становится. Куратор выставки «Decode» Луис Шеннон уверена, что на аттракцион это не похоже.


Decode — это попытка дать цифровому искусству собственную иерархию. Каковы же критерии?


Сегодня музеи и галереи все решительнее подступают к идее, что дигитальное искусство и дизайн нужно выставлять — причем гораздо больше и чаще, чем прежде. И действительно, внутри цифрового арта рождается собственная иерархия: мы же можем сказать: «ОК, вот эта вещь сейчас бьет в десятку», то есть становится одной из форм искусства — наряду с фотографией, изобразительным искусством или скульптурой.


Произведение цифрового искусства напоминает пустую структуру, которая заполняется уже на месте — или самим зрителем, или данными сетей. Кого же здесь больше: автора или зрителя?


Да, это один из самых интересных моментов в экспозиции — человеческое присутствие используется как в самой галерее, то есть в сугубо физическом смысле, так и отдаленно — путем привлечения данных из блогов или «Твиттера». И так получается рассказать о людях, об их сиюминутных желаниях и порывах. Я не думаю, что здесь нужно такое жесткое разграничение: эти работы вовлекают и автора, и аудиторию. Хотя это серьезный вопрос: кто автор? Может быть, как раз те тысячи людей по всему миру.


Может быть, это начало нового искусства, в котором творчество зрителя будет важнее авторского?


Но ведь как раз творческая энергия автора позволяет самовыражению аудитории стать частью произведения. Мы лишь слегка перерабатываем иерархию традиционного искусства: предлагаем самим зрителям вступить в процесс творения. И зритель, и участник — думаю, это захватывающе.


Не кажется ли вам, что интерактивность цифрового искусства мешает зрителю по-настоящему проникнуться произведением?


Чтобы вынести глубокое впечатление, вам не нужно, чтобы работа была возведена где-то там на постаменте. Да, отчасти произведения цифрового искусства вы воспринимаете через игру, через развлечение, но это не значит, что все происходящее менее концептуально. Если работа не так уж серьезна, это еще не значит, что она поверхностна. Эти произведения, на первый взгляд непритязательно веселые, ничего не обещающие, могут оказаться весьма глубокими, когда вы приглядитесь к другим их частям, соотнесете что-то в композиции. Например, «Схемы полетов» Аарона Коблина можно рассматривать просто с эстетической точки зрения, как визуализацию Северной Америки. Но, когда вы начнете разбираться, окажется, что каждый рейс — это сотни людей, тысячи тонн груза. Это требует привлечения огромного массива данных — и делает мир более понятным. За несколько минут вы узнаете, где центральные экономические зоны Америки; увидите, как люди пересекают земной шар с утра до вечера. Да, это можно воспринимать как милую такую анимацию, но, когда вы начинаете вникать, все становится очень и очень глубокомысленным.


А не превращается ли цифровое искусство в чистый энтертейнмент?


Я не думаю, что софтверное искусство менее глубоко, чем классическая скульптура. Это одна из полноправных частей общей истории современного искусства, а наша работа как кураторов — как раз отражать его последние тренды. Речь о том, чтобы посмотреть, как люди используют цифровые технологии в повседневной жизни.


Тогда почему эти технологии все больше и больше походят на аттракцион?


Используемые авторами Decode технологии как раз заставляют исчезнуть это ощущение аттракциона — работы больше отвечают врожденному человеческому чувству перформанса, его природе. Люди сами заинтересованы в том, чтобы в музеях и галереях возникали дискуссии вокруг такой работы-перформанса — уже существующей и той, какой она может стать. Причем заинтересованы вне зависимости от того, являются ли они тотально пассивными зрителями или участниками, осмелившимися стать частью произведения. Это очень интересно, и особенно для музеев: люди иначе включаются в музейное пространство, трансформируется их художественный опыт, они взаимодействуют друг с другом. Выставка превращается во что-то иное, но не в ярмарку. Такой взгляд игнорирует возможность, которую предоставляют некоторые из этих работ, — ощутить то влияние, которое технологии оказывают на современное искусство.


И где здесь грань между развлечением и искусством?


Я не думаю, что люди должны воспринимать это как «чистое искусство» или «чистое развлечение». Выставка может быть шоу, арт может быть частью этого шоу, но здесь нет проблемы: искусство и энтертейнмент не находятся в конфликте. Например, все работы основаны на свете: да, людей привлекает свет, и да, световые эффекты — часть индустрии развлечений, но я не вижу здесь противоречия. Мы просто попытались показать, чем заняты некоторые практики современного искусства — будь то исследование того, какие образы «потребляются» в интернете, или беспокойство вокруг влияния технологий на окружающую среду. Цифровое искусство огромно, и эта выставка не заявляет, что показывает все сразу. Это не заявка на отражение всей истории цифрового арта и не ретроспекция. Это только вступление.