«Меня просто тошнило: сплошные мужики»

Одним из самых многообещающих режиссеров Америки 26-летнего Пола Томаса Андерсона объявили в 1996-м, после «Крутой восьмерки». Год спустя, после «Ночей в стиле буги», окрестили гением. Эту горько-сладкую мозаику о порнобизнесе 70-х оценил сам Роберт Олтман — духовный наставник Андерсона. В 1999-м режиссер получил в Берлине «Золотого медведя» за драму «Магнолия», а в 2002-м в Каннах за романтическую комедию «Любовь, сбивающая с ног» жюри под руководством Дэвида Линча наградило его как лучшего режиссера. В 2008-м Андерсон увез из Берлина «Серебряного медведя».

— Я читал роман Эптона Синклера «Нефть» и обнаружил, что вы поменяли буквально все — начало, финал, имена, ввели новых персонажей и избавились от прежних. Зачем вообще вам нужна была эта книга?

— Я сам не знаю, зачем она мне понадобилась. На первых порах мы стремились к довольно точной экранизации, но затем родились новые сцены, мои собственные. Они мне нравились больше. Мы обязаны книге первой речью моего героя, в которой он убеждает фермеров продать ему землю для добычи нефти, — она слово в слово из Синклера. Вот и все, что мы у него взяли. И еще пару диалогов — «здравствуйте, до свидания», в таком роде. Но мы прочли с десяток других поразительных книг, посвященных нефтяному бизнесу в Калифорнии начала ХХ века.

— С какого образа лично для вас начинался фильм?

— Со старых фотографий калифорнийских нефтяных разработок. Я так давно и упорно их рассматривал, что не помню, было ли что-то иное у истоков «Нефти». Я был просто одержим идеей воссоздать эти старинные нефтяные вышки. Я хотел построить их заново. Если бы не Джек Фиск (художник-постановщик, работал с Терренсом Маликом и Дэвидом Линчем. — Прим. Time Out), моя идея не воплотилась бы. Забавно во время съемок ловить себя на дежавю — где-то я уже все это, кажется, видел… Фотографии отпечатались на подкорке — моей, Джека, оператора Роберта Элсвита.

— То есть у истоков «Нефти» не персонажи, а пейзажи?

— Ну, пейзажи в тех местах очень живописные, но смотреть на них два с половиной часа было бы скучновато. Поэтому мы решили, что публика будет все это время смотреть на Дэниэла Дэй Льюиса. Не знаю, кто как, а я лично глаз от него оторвать не могу и сопереживаю его персонажу во всем. Мы собирались снимать нормальный такой хоррор про человека, сходящего с ума на вершине славы и воплощения амбиций. Вообще, могу сказать, что почти все мои любимые фильмы — это как раз хорроры. Сделаны дешево, но своей цели они добиваются — напугать тебя до чертиков. Я часто говорю, что персонаж Дэниэла Дэй Льюиса — он вроде Дракулы.

— Вы хотели на эту роль именно его?

— Представьте, я бы Дэниэлу Дэй Льюису устроил прослушивание! Это просто абсурд! Разумеется, я хотел именно его. Более того, уже много лет думал об идеальной роли, которую он мог бы сыграть в моем фильме. Была у меня такая мечта: написать сценарий, от которого он попросту не сможет отказаться. И, представьте, получилось!

— Как вышло, что в фильме нет ни одной женской роли?

— В нефтяном бизнесе сто лет назад женщины не работали. Единственные бабы, с которыми имели дело шахтеры, — проститутки. Я понял, что есть немало важных вещей, о которых необходимо рассказать. Добавлять романтическую линию было совершенно незачем. Зато в съемочной группе были сплошные женщины! И это было здорово. Во время съемок, которые длились довольно долго, я сам иногда смотрел в объектив, и меня просто тошнило: сплошные мужики. Как-то с Робертом Элсвитом мы стояли на площадке, смотрели на все это и думали: «Да мы же вестерн делаем!»

— В «Нефти» вы изменили своему постоянному композитору Джону Брайану с гитаристом Radiohead Джонни Гринвудом.

— То, что сделал Джонни, словами не описать. «Нефть» для него — почти дебют. Он очень нервничал и вложил в музыку всего себя. Кажется, будто он взболтал в миксере все стили и направления в музыке, все инструменты и звуки, и в результате получилась очень необычная смесь.

— Вы довольны тем, как все прошло сейчас в Берлине?

— Я помню только то, как директор фестиваля Дитер Косслик оттолкнул меня от сцены. Нас объявили перед премьерой, публика зааплодировала, ну я и побежал на сцену, будто за «Оскаром». Пол Дано уже несся за мной, и Дэниэл Дэй Льюис пытался — но его успел перехватить Дитер с криком: «А ну-ка иди на свое место, у нас на сцену выходят после финальных титров!» Меня он просто оттолкнул, потому что я был уже на ступенях. Ситуация получилась довольно неловкая (смеется).

Лучшее, что сделал Голливуд в 2007 году — «Нефть»
Дэниэл Дэй Льюис: «И зачем я снялся в «Нефти»?»
«Нефть»