Мэтью Фокс: «Сниматься мне нелегко»
Ваша семья смотрит «Остаться в живых»?
Нет, дети у меня еще слишком малы, а это же отнюдь не детская история. Сейчас сериалы вообще снимают скорее для взрослых, а не для детей. Он и идет довольно поздно, что, конечно, правильно: в новом сезоне шоу стало еще жестче.
А, кстати, вы-то не устали от сериала?
Ну, он дал толчок моей карьере… Хотя порой, конечно, безумно устаю. Зато благодаря сериалу у меня появилась возможность объездить чуть ли не весь земной шар. Разве не круто?
В «Точке обстрела» вы играете эдакого «оборотня в погонах», плохиша, одним словом. Каково это?
Я особенно не циклюсь: плохой парень, хороший — лишь бы роль была интересная. Все-таки я выбираю картины не по одной роли, а по всему проекту в целом. И этот мне очень понравился. Интересная история, сильный сценарий. А мой герой? Вы знаете, мне было очень любопытно понять его, что им движет, какие мотивы. Мы с режиссером Питом Трэвисом часами обсуждали Кента Тэйлора (персонаж Фокса. — Ред.), и мне нравится, что его прошлое оставлено за кадром.
Кого бы вы сыграли в этом фильме, будь у вас выбор?
Роль Уильяма Херта, то есть президента Эштона. А что? Я был бы молодой президент! (Смеется.)
В каких сценах сниматься было сложнее всего?
Мне сниматься вообще нелегко. Пожалуй, самой сложной сценой была последняя, где я говорю Дэннису Куэйду: «Эта война не закончится». Вот с этой фразой пришлось повозиться.
Самая любимая для вас сцена?
Знаете, в конце там такой длинный план — начинается съемка с вертолета, а потом камера охватывает всю кульминационную сцену. Вот эта.
Как вы умудряетесь с вашей занятостью в сериале сниматься в других фильмах?
У меня довольно гибкий график — благо создатели «Остаться в живых» подстраиваются под меня. Прошлое лето, например, я провел на съемках «Точки обстрела» и «Спиди-гонщика» — очень забавное и трудовое лето получилось, надо сказать.
Да, кстати, скоро выходит «Спиди-гонщик» братьев Вачовски, еще один фильм, в котором вы непрерывно превышаете скорость. Что там вышло-то в результате, расскажите!
Ой, сам не могу дождаться, когда выйдет «Спиди»! Все время, пока шли съемки, меня не покидало чувство, что происходит что-то совершенно потрясающее. Это все в целом было невероятно. Ну, Вачовски, вы понимаете…
В том-то и дело, что не понимаем! Как они вообще работают? У них есть какое-то разделение труда?
Они гении, это бесспорно. То, как они снимают, — это вышак! Они такие креативные, такие хорошие, ну правда! А как они работают… Мы на съемках смеялись между собой все время, потому что они как телепаты. Могут даже не разговаривать друг с другом, но всегда знают, что именно и когда делать.
Ну этот-то фильм ваши дети увидят?
Вот это меня больше всего и радует, ведь «Спиди» будет практически первой картиной, на которую мы сможем пойти всей семьей. Дети умирают от нетерпения — о том, что я актер, они знают только с моих слов.
Чтобы получить эту роль, пришлось идти на жертвы?
Ну разве что впервые в жизни пришлось нанять персонального тренера — мне все-таки 42 скоро, нелегко оставаться в форме. Когда Ларри и Энди Вачовски предложили мне роль, они особо так подчеркнули: «Имей в виду, костюм ОЧЕНЬ обтягивающий». Дескать, иди подкачайся! (Улыбается.)
Вашим киногероям приходится действовать в экстремальных условиях. Как бы вы себя повели в таких ситуациях?
Знаете, то, что происходит в кино, очень сильно отличается от моей обычной жизни. Я на самом деле никогда не попадал в какие-то особо чрезвычайные ситуации. Самое страшное, что я могу представить, это то, что мои дети, не дай бог, заболеют.
Что самое лучшее в вашей профессии?
С самого детства я любил читать книги и смотреть фильмы. Так что актерство для меня — это возможность рассказывать истории. А каждый новый персонаж — это возможность увидеть мир под новым углом зрения.