Солдатский декамерон
Однажды нахальный курсант летного училища по фамилии Кульшан захотел покататься и угнал учебный самолет. Кульшана разжаловали в рядовые и отправили служить срочную туда, где самолетов никогда и не бывало, но отчаиваться боец не стал. Мало того что этот рядовой взял себе за привычку обжимать под падающую “Сагу о Форсайтах” дочерей командира части, так он еще собрал себе мопед из металлолома, чтобы ездить на нем за портвейном.
Подобное поведение, понятное дело, очень бесило блестящий лысинами офицерский состав. Ведь и без одуревшего Кульшана было над чем кручиниться. Во-первых, рядовой татарин Хадидов взял и повесился из-за безответной любви к телефонистке и теперь появляется на людях в виде очень японского призрака с красными глазами. А во-вторых, какой-то умник повадился беспардонно тырить розы и помидоры из парника все более свирепеющего прапорщика.
Странно, как в один год вышло два таких слаженно непохожих фильма – “9 рота” и “Солдатский декамерон”. И еще более странно, что выпустил оба могучий кинотавровладелец “Шестой канал”. Пока один надрывно тромбует зал каким-то грузинским саундтреком и грязными вертолетными боками, силясь “долби сурраундом” рассказать об афганкой войне, второй, с прибаутками, почти в духе “ДМБ” или там израильской “Горячей жевательной резинки”, легко и непринужденно выруливает на начало войны
чеченской. Там, где Бондарчуку-мл. нужно посильнее дебютно жахнуть, отчитаться о том, как “они хотели, чтобы их любили”, Прошкину-мл. как-то не до пафоса вовсе.
“Солдатский декамерон”, ловко встраивающийся в трехлинейку прошкинских фильмов о “детстве-отрочестве-юности”, предлагает несколько иную, более традиционную версию солдатских будней. Его солдат спит, а служба идет. Иногда кажется, что вся “большая разница”, пропасть, лежащая между “9 ротой” и “Декамероном”, состоит в по-разному контуженном артисте Пореченкове. Героическому шраму и романтической переписке ни за что не пересилить магнитной аномалии, когда приложишь ложку ко лбу – и она висит.
У Прошкина-мл. не только ложки ко лбу липнут, но и вообще все детали состыковываются одна с другой в финальный паззл с непозволительной легкостью. Последние кадры, когда его провинциальная, по какой-то неведомой причине приписанная к вооруженным силам военчасть выезжает на войну, – это же чудо что такое. Гигантская вереница дворовых шавок, провожающих конвой (хочется спросить: это у Прошкина дрессировщики работали или само так получилось?), лихие вырвавшиеся на свободу мужички в военной форме, первый снежок, падающий на дорогу. Совсем чуть-чуть – и уже понимаешь, чем закончится для сидящих в кузове парней этот неумолимый год. Все в курсе, что там показывали по телику 1 января 1995-го.