Счастливое число Слевина

Провинциал Слевин (Хартнетт) приехал в Нью-Йорк и поселился в квартире своего друга Ника, который задолжал $96 тысяч афроамериканской мафии. Только успел Слевин распаковаться, а тут — негры-гангстеры. Нового жильца принимают за старого, и теперь Слевин должен вернуть Ников долг, не деньгами, так натурой. Босс черных (Фримен) хочет утереть нос еврейской мафии, убрать сына их главаря — Ребе (Кингсли). Присматривать за выполнением заказа ставят мистера Гудкэта (Уиллис), известного в узких кругах стрелка-виртуоза. Рассказывать, чем закончится партнерство убийцы поневоле и профессионального киллера, дело неблагодарное. Не то что-бы сюжет был слишком хитер, просто фильм совершенно наплевательски относится к жанровым схемам. Нуар мутирует в романтическую комедию, мелодраму и т.п. А режиссер Пол МакГиган, как какой-нибудь Гай Ритчи, занят разводкой зрителя, который неизбежно приклеит к «Счастливому числу» лейбл «тарантиновщина». Ерническое и временами феноменально жестокое — чего стоит одна сцена удушения сэра Бена Кингсли полиэтиленовым пакетом, — кино заходится в подмигиваниях. Могучий Уиллис, словно участвуя в эстафете, передает отцовские часы младшему товарищу. Бен Кингсли приклеивает бородку, явно позаимствованную в гримерке «Сексуальной твари». У режиссера МакГигана все вроде бы по делу: и обои в кадре веселенькие, и монтаж стремительный, и кастинг не в меру ироничный, и герои приехали прямиком из «Города грехов». Но нутром чувствуешь: что-то здесь не так. Все эти позы, типажи, ситуации разучены наизусть. И видеть еще одного «великого мастера разводки» просто некомфортно.