Тринадцать
Небритый грузинский иммигрант Себастьян (Георгий Баблуани) подрабатывает кровельщиком, починяя крышу немолодому тощему морфинисту с нервным лицом офицера белой гвардии. Но работодатель проявляет свойственную всем наркоманам безответственность: не успев заплатить ни франка, умирает от передозировки в теплой ванне. В качестве сомнительного вознаграждения Себастьяну достаются подслушанные через дырку в крыше обрывки разговоров о грядущем "большом деле" и адресованный покойнику конверт с билетом и гостиничной бронью. Любопытный Себастьян решает влезть в чужую игру. Следуя правилам совершенно кустарной конспирации (всю дорогу на хвосте у парня сидит довольно нерасторопная жандармерия), со многими тревожными пересадками он добирается до пункта назначения, заполненного отборными характерными актерами — кажется, здесь собрались все подонки французского кино. Тут-то и выясняются леденящие кровь подробности дела, теперь понятно, при чем тут цифра 13. Но о деталях умолчим: пусть вас холодит в зрительном зале, а не сейчас.
Для 26-летнего Гелы Баблуани, сына грузинского киноклассика Теймураза Баблуани, чертова дюжина оказалась числом счастливей некуда — ему удался дебют. Во-первых, Баблуани снял кино об аде кромешном и человеческом исступлении — вещах, о которых по определению после 30 снимают уже с профессиональной ленцой. Во-вторых, дебютировал по всем правилам — в черно-белом варианте, то отсылая к французскому нуару, то его пародируя и здорово оживляя (то, что происходит сзади, в расфокусе, порой не менее интересно, чем "психические атаки" на первом плане). Но при всем своем махровом экзистенциализме "13" — не что иное, как спортивная драма. Замена боксерских матчей или драки за мяч на подпольный чемпионат по одной якобы русской игре в эмоциональном плане мало что меняет. Зато адреналин тут шибает в голову куда сильнее, чем на послематчевых пенальти.
Выиграв конкурс дебютов в Венеции и на Сандeнсе, истинное признание "13" получил все же в Голливуде — через два года обещан ремейк. Теперь остается ждать, что изображение обретет цвет, упадочная Европа превратится в американский сарай, а футболку под номером 13 примерит на себя какой-нибудь Колин Фаррелл. Вот это и будет настоящий "ужас и моральный террор".