«Нельзя выходить из театра с холодным носом»
— Это ваш первый спектакль?
— Я с Алексеем Владимировичем Бородиным делала «Дневник Анны Франк» как ассистент режиссера. Потом был спектакль «Вдовий пароход» в Щукинском училище. «Мой внук Вениамин» — первая самостоятельная работа с профессиональными артистами.
— Почему именно сейчас решились на это?
— Прочитала пьесу Людмилы Улицкой и подумала, что хорошо бы мне такой материал сыграть. Но я еще молодая, а там главным героиням по 65–70 лет. В нашем театре есть артистка, на которую буквально написана эта пьеса, — Наталья Николаевна Рязанова. Я очень давно с ней дружу. Ей пьеса понравилась. Бородин нас поддержал. Музыку к спектаклю написал мой муж, Алексей Колган. С художником Акинфом Беловым мы работали над «Вдовьим пароходом», я знаю, что могу на пальцах объяснить, что мне нужно, и он сделает. Очень родные и понимающие люди делали эту историю. Я до сих пор не считаю себя режиссером, просто так сошлись звезды. Очень хотелось, чтобы люди узнали историю про Эсфирь Львовну и Елизавету Яковлевну. Это нужно мне! Как человеку, а не как артистке, решившей поменять амплуа…
— Почему вы выбрали именно эту пьесу?
— История про людей, про благородство, про умение любить. Сегодня, когда не сбылись какие-то демократические надежды, зрителю такая история необходима. Она настоящая. Зритель не дурак, ему нужна правда. Тогда он начинает задумываться — о себе, о своей жизни. И главное, чтобы хоть немного было про любовь. Про любовь людей, а не девушки и юноши, хотя и эта история в пьесе есть. Вообще про то, что любовь — это великий строитель. Сериалы, может, кого-то и радуют, но они плохие по качеству сценария. Там нет класса, а у Улицкой он есть. В «Вениамине» очень вкусный текст.
— Почему, как вам кажется, мелодрама сейчас уходит из театра?
— Мне кажется, про зрителя подумали, что он хуже, чем есть, глупее. Решили, что его можно купить всяческими выкрутасами. Я, кстати, работаю в театре, в котором этого нет. Нельзя выходить из театра с холодным носом.
— Был ли важен для вас национальный оттенок этой истории?
— Никакой национальной подоплеки я в пьесе не видела. Автор написала про женщин из Бобруйска еврейской национальности, мы имеем это в предлагаемых обстоятельствах, не более того. А если б они были грузинками, тогда что? Они люди, бабки, которые прожили жизнь, и никак это с национальностью не связано. В пьесе есть библейский мотив — мотив продолжающегося рода. Нельзя уйти из жизни, не оставив ничего. Героиня говорит — было время, когда у бабушки за стол садилось 11 человек родственников и еще гости. Ну кто сейчас 11 человек наберет?
— Вам кажется, эта мысль о большой семье близка сейчас людям?
— Мне кажется, ни одна девочка, если будет честна перед собой, не скажет, что она не хочет детей и внуков. И ни один мальчик не скажет, что готов прожить бобылем всю жизнь. Это все маски, которыми люди прикрываются в сегодняшней тяжелой жизни.