Дежа Вю
Год спустя после урагана на Новый Орлеан обрушилась новая беда – подрывник-любитель эффектно взорвал в речном порту паром с сотней-другой дембелей и таким же числом гражданских. Расследованием теракта занимается агент Дуг Карлин (Дензел Вашингтон) – хороший человек, к которому не липнет никакая грязь (даже вскрытие он проводит без перчаток). Он умудряется найти в куче выброшенных на берег мясных ошметков кусочек взрывателя, а среди выловленных из Миссисипи трупов – один подброшенный. Внимательного агента приглашают поработать в антитеррористический штаб. Там Дуг обнаруживает такое, отчего любой нормальный человек возненавидел бы власти: хитрую систему спутникового слежения, которая показывает любые городские события четырехдневной давности, включая те, что происходили в ванных и спальнях. На вторые сутки слежения агент случайно выясняет, что все эти экранчики – вовсе и не "Большой Брат", а прямо машина времени (попутно выясняются невероятные причины всеамериканских блэкаутов). Пока лохматые физики занудно сворачивают у Дуга перед носом пространство в кулек, сам он думает, как бы сгонять на четыре дня назад и кое-что подправить.
Год назад, когда Тони Скотт бросил на стол рубленую котлету под названием "Домино", казалось, что еще немного усилий в этом направлении – и кино можно будет употреблять не то что непрожеванным, а прямо внутривенно. "Дежа вю" наводит скорее на мысли о том, что все хорошее – даже Тони Скотт – когда-нибудь кончается. Впервые за много лет его фильм имеет не жесткий взрослый рейтинг R, а почти семейный PG-13, то есть дети до 13 лет могут прийти в кино в сопровождении родителей. Вообще, с момента появления Дуга на пороге заветной комнаты история начинает выглядеть как натуральный трэш про похитителей тел или план из внешнего космоса, только дорогущий. Ответственность за такое впечатление несет человек по имени Терри Россио, сценарист, занимавший третьи-четвертые строчки в титрах "Годзиллы", "Игрушечных солдат" или "Шрека" и немного поднявшийся на "Пиратах Карибского моря" – в общем, его жанровые предпочтения понятны. Действовал Россио явно из лучших побуждений: пытался разнообразить приевшийся до тошноты сюжет о плохом террористе и хорошем служивом лихой загогулиной и экзотическими моральными проблемами. Только вот штука в том, что когда террористы встречаются с летающими блюдцами, получается скорее фарс, чем философско-патриотическая драма.
К тому же Тони Скотту, каким мы его знаем, все эти сложные абстрактные допущения и околонаучные фантазии – как корове седло. Скотт тут все тот же – прямой, резкий, предельно конкретный, мыслящий картинками, а не моральными категорями. Соответственно, в фильме есть и стробоскопический монтаж, и пирoтехника, и пристальное внимание к деталям вроде отрубленных пальцев или пятна от сгоревшего подчистую копа. Центральный эпизод погони за прошлым по встречной полосе вызывает приятное головокружение. А непродолжительная сцена охоты на вертолетах и катерах с воздушной подушкой – удовлетворение от того, что так много техники собралось в одном кадре. В общем, все тут очень героически, духоподъемно и динамично. Но до определенного момента – того, когда Дензел Вашингтон в одних трусах лезет в сушильный шкаф, изображающий машину времени, а лицо у него – как у фадеевских молодогвардейцев. Вот тут-то и наступает заглавное дежа вю.
Где-то мы уже видели такую бессмысленную и беспощадную к себе героику… Ах да, "Звездный десант"!