Консервы

Узнав, что военные втихую торгуют консервированным ураном, журналист (Марат Башаров) почему-то бежит не на "Эхо Москвы", а к знакомому генералу из охранки. Тот поступает по присяге: компромат сжигает в камине, свидетелей устраняет, журналиста этапирует на рудник "Душевный" – есть баланду и кашлять в забое. В лагере правдолюбец знакомится с разными замечательными людьми (среди них отставной снайпер – Алексей Серебряков и честный вор – Сергей Шакуров), много молится, ждет неизбежного (влиятельные люди с воли приказали его опустить), а потом, разумеется, сбегает.

Новое "народное" кино России топчется на обочине мирового кинопроцесса, как бомж у дымящего костерка, и тут, в борьбе за место у теплотрассы, "Консервы" ни в чем не уступят "ЖаRе" или "Волкодаву". В "Консервах" иногда шутят, пару раз используют пиротехнику, есть экшн. Временами режиссер Егор Кончаловский вспоминает про конфликт свободной прессы и власти ("Твоя работа статьи писать, моя – статьи зачитывать!"). Есть, в общем, все приметы современного кино. Но в этом кино режиссер Егор Кончаловский – пижон, умник (это видно хотя бы по лихому двойному финалу), человек талантливый – достигает рекордных глубин бесстыдства. "Консервы" в точности повторяют фабулу его предыдущего, тоже не очень оригинального фильма "Побег", а превратить жанровые штампы в жанровые схемы Кончаловский не пытается. Тут если гэбист, то обязательно с пронзительным взглядом и такими же принципами: фразу "дискредитация России в глазах мирового сообщества" генерал произносит раза четыре за фильм. Если "начальничек", то обязательно жадный подонок, танцует у себя в кабинете без штанов и целует золотые самородки.

Все это совсем не смешно, склеено друг с другом кое-как и снято с такой телевизионной прямотой, что поворот камеры на тридцать градусов уже кажется подвигом оператора. Об уране к финалу все, разумеется, забывают. Во всем этом видна не халтура отдельного "консерватора", а особенности культурной среды в целом.

Если подбирать аналогии, то "Консервы" напоминают кошмар советского искусствоведения – феномен "дерьмо художника", когда человек с высшим художественным образованием заполняет банки фекалиями не потому, что ему больше нечем их заполнять, а исключительно потому, что на экскременты есть спрос. Люди, одумайтесь!