»Я в театр прихожу как домой«

— Необычная у вас премьера к юбилею выходит: сразу восемь авторов…

— У Римаса Туминаса родилась замечательная идея. В его представлении театр — это корабль, такой большой корабль странных людей. Заходит прохожий в театр, а навстречу ему идет человек в камзоле… и еще люди в костюмах других эпох. Разговаривают, идут в буфет. Для обывательского взгляда это странно. Вспомните фильм Феллини «И корабль плывет». Театр — это как Ноев ковчег, в нем спасается человечество. Или это «Корабль дураков» Бранта… И вот такой корабль подплывает к остановке «90 лет». Пассажиры со своими бедами и заботами выскакивают на пристань, чтобы на секундочку оглянуться, сказать «привет» и снова отчалить. Корабль ведь всегда находится в движении. Насколько нам удастся эту идею воплотить? Это будет или успех, или… мы на провал не рассчитываем.

— Что изменилось в жизни театра с приходом Туминаса?

— В жизни Театра имени Вахтангова бывали разные времена. И до прихода Туминаса в афише были выдающиеся спектакли — многие играются до сих пор, с живым откликом зрительного зала. Но с приходом Туминаса театру, я считаю, повезло. Римас — может быть, один из немногих, кто поддерживает театр в его истинном смысле и предназначении.

— Туминас заканчивал ГИТИС, а не Щукинское училище. Актеры чувствуют разницу школ?

— Для режиссера-автора спектакля различия актерских школ (хотя в ГИТИСе и нет какой-то своей актерской школы), в общем-то, не имеют значения. Ведь режиссура — это прежде всего мировоззрение. Этой профессии научиться нельзя. В какой театр ты ни придешь, если за душой ничего нет, так и останешься сыном лейтенанта Шмидта. Никем. Туминас работает мучительно, интересно, у него все время есть мысль, движущая его вперед. Потому форма, в которой проявляются актеры в его спектаклях, очень яркая. А это — как раз по Вахтангову.

— Вы пришли в Вахтанговский сразу после Щукинского училища в 1982 году. Что изменилось за тридцать лет?

— Вообще, мало, что изменилось. Чтобы стать большим артистом, надо время. Когда мы пришли в театр Вахтангова, нас предупредили — мы должны набраться терпения лет на десять. Конечно, у меня за эти десять лет были роли – Дон Гуан Пушкина, к примеру, но как поколение мы вышли начале в 90-х — Суханов, Маковецкий, Аронова, Чиповская, Рутберг, я, Симонов — сыграли свою «Зойкину квартиру». Нынешняя молодежь нетерпелива. Проработав два года, уходят, не дождавшись ролей. Но у тех, кто ждет, получится быстрее. Наша профессия состоит не только из таланта, но еще из трудолюбия и терпения.

— Как вам кажется, «театр-дом» еще существует или это уже миф?

— Мне кажется, существует. Я в театр в последнее время прихожу иногда просто так. Как домой. В 80-е любого человека можно было застать в театре в любое время — в нем жили. Сейчас, благодаря Туминасу, театр все-таки — опять Дом. Может, потому что его можно застать в театре в любое время суток, он живет театром. Он говорит – «мы», «наш театр», «мои актеры».