Зодиак
Парень с девушкой сидят в салоне припаркованной на окраине калифорнийского городка машины и ведут соответствующий ситуации диалог. Их незамысловатый разговор, за которым в любой другой день следовал бы секс на заднем сиденье, вдруг прерывается назойливым стуком в боковое стекло. Мигание карманного фонарика слепит влюбленным глаза, а серия выстрелов из девятимиллиметрового «Люгера» ставит крест на их ближайших планах. Спустя несколько недель в редакцию San Francisco Chronicle поступает письмо от ответственного за это убийство человека, называющего себя Зодиак. В течение следующих пяти лет, с 1969-го по 1974-й, будут появляться новые трупы, приходить новые письма, преступник освоит ножи и примерит идиотский наряд сельского Зорро, успеет на какое-то время стать главным ньюсмейкером штата, а потом так же быстро исчезнет из сферы общественного интереса. Охота на него, впрочем, продлится еще не одно десятилетие и закончится ничем. Обвинений не предъявлено, дело закрыто, Зодиак свободно дышит под калифорнийским солнцем. Точное число его жертв неизвестно. Основано, что называется, на реальных событиях.
Основано — это мягко сказано. Новый фильм Дэвида Финчера эти события скрупулезно, подолгу задерживаясь на незначительных мелочах и ложных догадках, воссоздает. Действие скачет из крашенных желтым стен редакции Chronicle в обитые дубовыми панелями интерьеры полицейских кабинетов. Сменяющие друг друга надписи в углу экрана упрямо фиксируют дни, месяцы и годы, проходящие в бесплодных поисках очередной зацепки. Расследование спотыкается и беспомощно барахтается в темноте фальсификаций и бюрократических ошибок. Люди, это расследование ведущие, стареют, спиваются, бьются головой о стену. Одни плюют на все и сдаются, другие же плюют на себя и идут до логического конца — только чтобы обнаружить, что логика тут бесполезна.
«Зодиак», конечно, не новое слово в жанре триллера о серийных убийцах, тут Финчер неплохо высказался еще славным фильмом «Семь», но оно, пожалуй, и к лучшему. Помните, как до отвращения эффектно в «Семи» были обставлены сцены убийства? Так вот, лучше забудьте. В «Зодиаке» нет тех выкрутасов, что прежде отличали режиссера и, хоть и были ловки и хороши, оставались при этом сверкающими блестяшками на в целом заурядном платьице. Зато здесь есть любовь к деталям и желание показать хоть какие-то стороны правды, что можно выжать из затуманенного жизненными обстоятельствами сюжета.
История реального Зодиака вдохновила или легла в основу не одного фильма — от иствудовского «Грязного Гарри» до эпизода в «Нэше Бриджесе», — но ни один режиссер не посмел пойти так далеко, как зашел Финчер. Для него пресловутые рамки жанра — просто препятствие на пути к правде, и логично, что к середине фильма он эти границы решительно переступает. Триллер про маньяка оказывается эпической драмой о человеке и его одержимости поисками истины. Не психопатической одержимости, а такой обыденной — мало, что ли, вокруг людей, с головой погруженных в какую-то дурацкую идею?
Вот и здесь главное не в пулевых ранениях и не в зашифрованных посланиях пиарящего себя преступника, а в том, как в блеклых глазах актера Гилленхола, который поначалу жмется тут по углам таким забитым художником, постепенно загорается огонь жизни. Или в том, как этот огонь гаснет в персонаже Роберта Дауни-младшего, эстетствующем репортере-криминалисте — «золотом пере», который становится опустившимся алкашом в грязном халате. Или в нездоровом стремлении самого Финчера максимально достоверно перенести на экран Калифорнию конца 1960-х — начала 1970-х, заставить и без того полудокументальные кадры выдыхать специфический воздух конкретного места и времени. Порой даже кажется, что ему лично это интереснее, чем рассказывать о поисках маньяка. И неспроста — какая сейчас, в сущности, разница, поймали этого Зодиака или нет. Куда важнее тот факт, что без увлечений, даже бесплодных и лишенных финала, жизнь была бы намного скучней.