Гоморра
Неаполь, наши дни.
Всем — от торговли кокаином до индустрии моды — заправляет каморра. Это сетевая разновидность мафии (не путать с сицилийской коза ностра), и поэтому пять сюжетных линий фильма будут автономны, как районные ячейки преступной организации. Симпатичный мальчишка, уставший помогать маме в бакалейной лавке, идет в шестерки к местным дилерам. Два гопника грабят бандитский схрон — целый арсенал из АК-47 и МР-5 — и развязывают войну против мелкого босса. Делающий haute couture-сарафаны портной тайно преподает кройку и шитье восьмидесяти китайцам. Совестливый сын хирурга трудится ассистентом при «бизнесмене», занимающемся нелегальным захоронением токсичных отходов. Бухгалтер клана устало ходит по бесконечным коридорам и лестницам двух жутких конструктивистских многоэтажек и раздает месячные подачки состарившимся бандитам, вдовам убитых и женам хлебающих баланду. Все коррумпировано, каждый обречен, выхода нет.
«Гоморра» снята по документальному бестселлеру, который наделал в Италии такого шума, что реальная каморра назначила денежный приз за голову его автора — журналиста Роберто Савиано. Режиссер Гарроне, экранизируя эту историю, читает зафиксированную в первоисточнике параллель между библейской Гоморрой и насквозь прогнившим Неаполем (из-за него выглядывает вся Италия, страна, где главный преступник сидит в кресле премьера) даже чересчур буквально.
Мегаполис, в котором буднично ловят пулю в голову, выглядит у него не городом шума, а великим нигде, посреди которого стоят два жилых дома-корабля, зоной отчуждения с коровьим говном по колено и отсутствием хоть каких-либо шансов на осмысленное существование. В криминал здесь идут не для того, чтобы не умереть с голоду, а чтобы не сдохнуть от скуки.
Но вот уже и грабежи, убийства, наркотрафик оказываются занятиями тоже не шибко увлекательными. Гарроне абсолютно сознательно выжигает всякую зрелищность. «Гоморра» — ни в коем случае не «Крестный отец». Честно говоря, смотреть порой ее просто невозможно — чувствуешь, что превращаешься в соляной столп.
Гран-при Каннского кинофестиваля 2008 года.