«Безумства с нами творились постоянно»

— Что вас привлекло в «Валенсианских безумцах» Лопе де Веги?

— Я удивилась очень странному для Лопе сюжету, нетипичным для испанского театра того времени обстоятельствам: мнимое сумасшествие героев, розыгрыши, обман — все запутывается, и сами персонажи перестают понимать, что они — нормальные. Такая своеобразная матрешка сумасшествия. Мне говорили, что эта пьеса обладает чуть ли не проклятием — ставят-то ее на самом деле очень редко.

— И «проклятие» не остановило?

— Конечно, я с юмором отношусь ко всевозможным «проклятиям», но определенные безумства с нами творились постоянно. Мы пошли на большой риск, изменив сюжет. Текст пьесы не переписан, а только сильно сокращен, отчего действия и мотивы героев изменились. Насколько оправданны такие фокусы с классикой — вопрос для меня открыт. Но идея, возникшая на репетициях, показалась настолько увлекательной, что мы решили рискнуть. Так что нам очень интересно будет мнение людей — пусть их окажется и совсем мало, — которые пьесу читали.

— Ваш «сумасшедший дом» будет староиспанским?

— Сценография и костюмы, конечно, совершенно не исторические. Со мной уже не в первый раз работал замечательный художник Дмитрий Разумов. Созданное им пространство — полная фантастика и безумие, смело и даже с хорошей наглостью придуманное. Ведь все, что происходит в пьесе, — плод воображения главного героя. Этот сон проносится в его сознании в момент очень сильного испуга, стресса после убийства принца крови. Вот так мы увидели эту историю. И хотя мы немножко иронизируем над жанром «плаща и шпаги», однако в спектакле все равно угадывается испанская тема: черно-бело-красное решение и очень красивые вставки, когда на сцене возникают светящиеся картины в жанре испанской живописи, что-то из Хуана Миро. В этом сумасшедшем доме позволено все, нет никаких ограничений.

— Какого зрителя вы ждете на вашем спектакле?

— Под влиянием какого-то безумства, которое нас всех вело, спектакль получился для подростков. Он молодой, сумасшедший, подобный пародии на «ужастики» и даже на компьютерные игры, как мне иногда кажется. Но, несомненно, это не значит, что смотреть спектакль могут только молодые. Он сказочный немножко, а сказка, тем более такая сумасшедшая, может быть интересна людям любого возраста.

— Вам мало сумасшествия в жизни?

— Сумасшествие сумасшествию — рознь. Есть сумасшествие Достоевского, Кафки. Тяжелое, мрачное, болезненное. Сумасшествие сегодняшнего мира имеет именно такой вкус. То, что мир в принципе сумасшедший, — это не обсуждается, я думаю. Но есть на свете другой автор — Лопе де Вега. И у Лопе — другой вкус сумасшествия. В этом принципиальное отличие его театра и его драматургии. Это счастливый театр, радостный. Уникальный в своем роде. Если сходить с ума по Лопе де Веге, то даже безумие
становится счастьем и невероятно радостной игрой. Может быть, наше спасение как раз в том, чтобы попробовать сходить с ума не по Достоевскому, а по Лопе. Использовать игру как способ отбросить от себя всю черноту и тяжесть, вырваться из кошмара, который нас преследует в реальности.