Новая работа Николая Полисского в Николе-Ленивце

То ли присевший на поляну планетолет из далеких галактик, то ли вылезшее из глубин морских древнее чудище, решившее под влиянием изменившихся климатических условий перебраться в Калужскую область, то ли разросшийся до невероятных размеров продукт народного творчества — работа лучшего российского лэнд-артиста, как всегда, трудно поддается определению.

Посвящен новый шедевр одному из самых невероятных творений человеческих рук — зданию Центра Помпиду в парижском квартале Beaubourg, — но это скорее расширяет, чем сужает ассоциативный ряд. Пусть связка из двенадцати огромных плетеных труб отдаленно похожа на коммуникации, которые архитекторы Ренцо Пиано и Ричард Роджерс решительно вынесли за пределы фасада, окружающей природе они и ближе, и роднее. И материал на грандиозное сооружение пошел самый что ни на есть распространенный и бросовый — березовый хлам, которым зарастают сейчас непаханые незасеянные поля по всей России. Потому что, в отличие от всяких парижских новаций прошлого века, наш Бобур и плетеной своей природой, и трогательной рукодельностью, чуждостью всяческим представлениям о дизайне и архитектуре — плоть от плоти здешней земли и в сумерках почти сливается с лесом. На него можно залезть — полюбоваться окрестностями, посидеть на помосте — послушать птиц, детям — попытаться сделать подкоп под лапами чудища. Если только не случится презентация, концерт со светомузыкой, которые в Никола-Ленивце теперь почти так же неизбежны, как в московских парках.

Медленно и уверенно превращающийся из Мекки отечественного лэнд-арта в место любимого фестиваля в Калужской области, Никола-Ленивец принимает в последние годы невероятные толпы любителей прекрасного — удобнее становится дорога в заповедник и не встречаются уже на пути чудесные строения, непонятно как удерживающиеся на поверхности земли, дома и заборы, в которых — как в произведениях Николая Полисского — не найдешь, как ни старайся, ни одного прямого угла. Первооткрыватель чудесного места этому процессу противостоит как может. И площадку для нового объекта он выбрал вдали от давно освоенных территорий, где регулярно проходит фестиваль «Арх-стояние» и где украшают пейзаж работы коллег и его собственные объекты прошлых лет — башня «Маяк» на берегу Угры, уводящие в лес «Границы империи», грандиозный «Вселенский разум». И с «Арх-стоянием» разошелся по времени. И таблички-указатели с французским загадочным, почти пугающим в этих местах «Beaubourg» всюду расставил.

Ничто не помогает — тянется народ к современному искусству с такой страшной силой, что приходится организовывать стоянки, регулировать полицией, подстраховывать скорой помощью, поддерживать чудный местный общепит (в репертуаре — сало и самогонка) заезжими московскими ресторанами с заоблачными ценами. Так что, рассчитываясь, граждане могут почувствовать себя не в центре французской столицы, а в двухстах километрах от Москвы, в месте пустынном, где до ближайшего магазина шесть километров. И все — лесом.