Кожа, в которой я живу

Толедо, 2012-й. Гений пластической хирургии доктор Ледгард (Антонио Бандерас) заявляет, что создал искусственную человеческую кожу — прочнее и огнеупорнее настоящей. Научное сообщество перешептывается — кажется, не обошлось без трансгенеза — и накладывает на дальнейшие эксперименты доктора запрет. У него на чердаке тем временем томится под замком девушка Вера (Елена Анайя), живое — и прекрасное — доказательство того, что метод работает. Вскоре, впрочем, ни доктору, ни его пациентке будет уже не до науки — слишком сложные их связывают отношения. Альмодовар в последние пару десятилетий был, кажется, занят блужданием по границам, во-первых, допустимой на экране мелодраматики, а во-вторых, собственного стиля. Что ж, «Кожа» наконец знаменует выход режиссера за эти пределы. Кино, начинающееся как стилистически выверенный триллер, уже к получасу экранного времени, что называется, расправляет плечи: туда, где только что вели разговоры о биоэтике, входит придурок в костюме тигра, эксперименты с клетками оборачиваются, простите, вагинопластикой, окололакановские измышления о природе женского — издевательским цитированием главной эксплуататорши феминного в совриске художницы Буржуа и дурной, лихорадочной мелодрамой. Мелодрамой с настолько абсурдным числом скелетов в шкафу и пистолетов в женских ручках, что она превращается в итоге в форменный парад психопатологий. Нельзя при этом не заметить, что жизненной правды (не говоря уж про увлекательность) в таком залихватском подходе оказывается вдруг куда больше, чем во вроде бы реалистичной сентиментальности какой-нибудь «Живой плоти» — что уж говорить про похождения других авторов в том же жанре.