Медвежонок Винни и его друзья

На Пуховой опушке переполох. Ослик Иа-Иа где-то потерял особенно дорогую сердцу любого непарнокопытного конечность — и обитатели леса примеривают к ослиному заду разнообразные хвостозаменители. Вскоре пропадает еще и всеобщий лучший друг Кристофер Робин, судя по оставленной записке, ставший жертвой киднэппинга, осуществленного неким Щасвирнусом. Плюшевая братва тут же переходит на боевое положение — и только Винни Пух обеспокоен лишь тем, где бы добыть горшочек меда, причем всерьез, до галлюцинаций. Главное преимущество свежего диснеевского полного метра о похождениях этого самого медведя и всех-всех-всех перед одноименным диснеевским же сериалом (довольно несносным, если по правде) очевидно, в общем, уже из описания сюжета — «Медвежонок Винни и его друзья» куда более верны гениальному милновскому первоисточнику. Причем не только его букве — а милновский текст буквально оживает на экране, постоянно взаимодействуя с персонажами, но и духу — герои регулярно вступают в почти обэриутские игры с языком; манера анимации напоминает при этом старомодную книжную иллюстрацию. В таком приятном свете «Винни» наконец предстает не только героико-приключенческим эпосом (как все время и происходит с его американскими экранизациями), но и, например, романом воспитания — в том числе готовящим юного зрителя к тому, что во взрослой жизни его будут окружать невротики и фрики всех мастей (от пассивно-депрессивных ослов до послушных конформистских поросят).