Кто сделал «Хранителей»?
Комиксы Алана Мура всегда считались трудными для переноса на киноэкраны. Его супергерои не похожи на любимцев Америки Супермена и Человека-паука, летают они неохотно, их моральная чистоплотность вызывает сомнение, и страдают они обычно не от неразделенной любви, а от невозможности взорвать всех негодяев мира без ущерба для мирного населения.
Тем не менее с самого появления «Хранителей» в 1986 году (всего комикс выдержал 12 выпусков в течение года) Голливуд заходил с разных сторон, пытаясь создать редкого в киномире зверя — умный блокбастер для взрослой аудитории. В разное время экранизировать «Хранителей» пытались лучшие режиссеры — Терри Гиллиам, Даррен Аронофски и Пол Гринграсс, — но почетная миссия в итоге досталась Заку Снайдеру, обновившему жанр зомби-хоррора и фильма «плаща и сандалий» соответственно в «Рассвете мертвецов» и «300 спартанцах». Слово «обновлять» здесь ключевое.
Хранители Мура — не просто очередные мутанты в масках, спасающие планету от злодеев. Мур совершил революцию в мире комиксов, придумав рефлексирующих, похожих на моделей с рекламы эротических магазинов циников, которые пытаются выжить в параноидальной атмосфере холодной войны в середине 80-х. Перед Снайдером стояла задача совершить революцию в традиции показа комиксовых героев на большом экране — восприятие его «Хранителей» требует от зрителей некоторой интеллектуальной и эстетической подготовки. Таким зрителям недостаточно спецэффектов и экшена, хотя в фильме они тоже есть. Сам Снайдер говорит, что снял кино куда более жесткое, чем те же «300 спартанцев»: «По ощущению и эстетике “Хранители” больше похожи на городскую драму вроде “Таксиста”, чем на детскую киношку». Давно пора.
Конкурс: кто присмотрит за хранителями?
Голосование: выбери свою хранительницу
Вскоре после того, как я закончил работу над фильмом «300 спартанцев», мне позвонили со студии Warner Bros. и спросили, не хочу ли я взяться за «Хранителей», раз уж у меня есть опыт экранизации комикса. Я раздумывал недолго, потому что — не хочу ни в коем случае обидеть других режиссеров, которым предлагали ту же самую работу, — кому же еще, как не мне? В самом начале пришлось прочитать девять вариантов сценария. В том числе была даже версия, по которой действие происходит в 50-е годы. В итоге мы перенесли сюжет в более позднее время — так, как было в комиксе Алана Мура. Остановились на 1985 году с Никсоном на посту президента. Ну а потом все просто, как я обычно и делаю, — беру один из девяти вариантов сценария, беру сам комикс, этюдник и начинаю рисовать фильм по кадрам.
Что касается отличия комикса от кино: киностудия требовала превратить расследование Роршахом убийств супергероев в этакий динамичный детектив с погонями и перестрелками, добавить больше экшена. Но в комиксе же акцент совсем не на действии, а на психологическом аспекте ситуаций и героев. И я старался именно этот момент сохранить. Еще не стоит забывать, что «Хранители» — это не обычный графический роман, а как бы метакомикс, потому что если Супермен и Бэтмен — это мифология в чистом виде, то Хранители — уже следующая ступень развития жанра, деконструкция этого мифа. И для Супермена его же мифологичность является главным ограничением — скажем, он не может прилететь в Белый дом и заявить: «Так, если ты сейчас же не договоришься с советским генсеком о вечном мире, то я убью вас обоих». И именно про это я и снимал кино — про парадоксы сверхчеловеческой морали.
Я в восторге от того, как мой герой, человек, буквально превратившийся в бога, находит в себе силы сопереживать простым смертным. Знаете, какая строчка мне нравится в комиксе больше всего? «Бог есть, и он американец». Доктора Манхэттена очень интересно играть — я всегда стараюсь выбирать сложных, неоднозначных людей, склонных даже к жестокости, но при этом по сути положительных. Совершать ошибки — это очень человечная черта, и Алан Мур удачно передал в своем комиксе эту мысль. Ему удалось объединить суперменские способности героев с простыми человеческими слабостями. Еще мне повезло с доктором Манхэттеном в том смысле, что мне не нужно было ежедневно разгуливать в обтягивающем костюме, как остальным, из-за чего другие актеры ужасно мне завидовали.
От «Хранителей» я фанател еще в детстве. Так что представьте себе мое волнение, когда я узнал, что комикс будут экранизировать и объявлен набор актеров. И если остальных звал либо режиссер, либо киностудия, то я добился своей роли сам, чем законно горжусь. Без лишней скромности могу сказать, что лучше меня на эту роль актера просто не найти. Роршах — мой любимый персонаж романа, хотя я до сих пор не могу принять его непримиримую позицию в вопросах добра и зла, его готовность пожертвовать всем миром, чтобы наказать одного злодея. Но в конце фильма вы поймете, что именно этот безжалостный убийца оказывается самым положительным персонажем. Маска, кстати, ужасно жмет.
Стыдно признаться, но я до начала съемок не знал про «Хранителей» и комиксы в целом абсолютно ничего. И тут мне достается роль «самого умного человека на Земле». Когда я рассказал об этом друзьям, они отреагировали так: «Хватит сочинять!» Ну, разумеется, потом я прочитал комикс и понял, в дело какого масштаба я ввязался. «Хранители» — это лучший графический роман в мире, серьезно. А ведь Зак Снайдер сначала хотел отдать мою роль Джуду Лоу, а я, дубина, еще раздумывал! Озимандиас богат, красив, умен и представляет собой воплощенную американскую мечту, но при этом строит психопатические планы «спасти мир от самого себя». Хочу обратить внимание на его фамилию (на самом деле его зовут Адриан Вейдт) — для американцев это не так очевидно, но генетическое чувство вины с рождения знакомо всем немцам послевоенных поколений.
Мой герой в повседневном образе Дэниела Драйберга имеет совсем негероический вид — лишний вес, очки, ну и вообще он такой ботаник. Но, надев костюм Ночной Совы, он совершенно преображается. Мне Сова симпатичен тем, что это самый юный душой персонаж из всей компании, самый искренний, пусть иногда и до наивности. Он патологически неуверен в себе, поэтому ему необходимо чувствовать власть над ситуацией, силу. Когда Драйберг надевает костюм Совы, он становится важным и нужным, и для него борьба правительства с супергероями стала личной трагедией. Кстати, мне кажется, что костюм супергероя имеет явный сексуальный подтекст. Это же чистый фетишизм, все эти доспехи и лосины! И когда ты их надеваешь, чувствуешь себя не просто героем, который может победить кого угодно, но и дико сексуальным.