Теллурия

Владимир Сорокин — писатель уникальный, потому что про него все время думают и пишут не то, чем и кем он является на самом деле. Например, во всем мире он считается абсолютным и безусловным классиком и даже был номинирован на престижную премию «Международный Букер» за повесть «День опричника», а в России за ним закрепилась репутация автора для высоколобого меньшинства. Хотя тот же «День опричника», вышедший в 2006 году, произвел эффект разорвавшейся бомбы. Сорокин описал, какой будет Россия в 2020-х годах: страна отделена от всего мира стеной и ориентирована на Китай, идеологичность в ней сочетается с технологичностью, государственная религия — православие, а по стране на «меринах» с притороченными к бамперам песьими головами носятся государевы люди, опричники, убивая, грабя, насилуя и творя произвол. Собственно, один день из жизни рядового опричника Сорокин и описал.

Буквально сразу после выхода книги стало понятно, что писатель как в воду глядел. А уже когда появилось продолжение — сборник рассказов «Сахарный Кремль», — Сорокину стали в глаза говорить, что его политические памфлеты больше не фантастика, а российская действительность. Даже следующая за этими книгами повесть «Метель» — про то, как доктор едет-едет через матушку-Россию помочь людям и спасти их от смертельного заболевания, но российское пространство мешает ему, отнимает силы, лишает воли, и в результате все оборачивается пшиком, — тоже выглядела социальной иронией, хотя и не такой жесткой. Тогда Сорокина окончательно записали в политические сатирики. Но вот вышел роман «Теллурия» — и выясняется, что Сорокин опять всех обманул.

Потому что логично было бы от него ждать новой политической сатиры, тем более что реальность за окном к этому располагает. И когда начинаешь читать роман, поначалу кажется, что так оно и есть, что «Теллурия» — продолжение «Дня опричника», «Сахарного Кремля» и «Метели» с их фантасмагорическим миром, населенным карликами и исполинами, конями-великанами и лошадками размером с кошку, православными коммунистами и партийными князьями, к которым добавились еще думающие и бегающие отдельно от своих владельцев члены и философствующие псоглавцы.

И как будто то же новое Средневековье с его феодальной раздробленностью: никакого Евросоюза, Российской империи и увеличенной в полтора раза Москвы больше нет. А есть множество самостоятельных княжеств: Москва, Подмосковье, княжество Рязанское, в Капотню и вовсе ссылают. Но чем дальше пробираешься сквозь пятьдесят глав сорокинского романа, каждая из которых рассказывает про своего героя, тем больше понимаешь: политика тут вообще ни при чем. Во всем виновата человеческая природа. Каждый человек тоталитарен, сам себе — враг. Неслучайно сквозная метафора романа, связывающая главы в единый текст, — это теллур, наркотик, из которого делают гвозди и забивают их в череп. Теллур вызывает эйфорию. То есть счастье — это гвоздь, забитый в мозг. От этого можно умереть. Счастье разрушительно. А что есть жизнь, как не стремление к счастью? На этот вопрос Сорокин, кстати, тоже отвечает.