Богдан Ступка: «Не думал, что буду играть Тараса Бульбу»

Богдан Ступка является художественным руководителем украинского Национального академического театра драмы имени Ивана Франко, играет на сцене Ричарда III, короля Лира, древнегреческого Эдипа, Зигмунда Фрейда и уже много лет не перестает сниматься в фильмах, среди них: «Огнем и мечом», «Восток — Запад», «Саломея», «Завтра будет завтра», «Свои» и «Водитель для Веры». В апреле на экраны выходит «Тарас Бульба» с его участием. Несмотря на награды, звания и титулы, а Богдан Ступка полтора года занимал пост министра культуры Украины, актеры и близкие зовут его попросту Бодя.

Играть мне помогает страх
Наверное, я и в театр пришел из-за страха, с детства чувствовал боязнь реальной жизни — в нашем мире столько жестокости, а сцена позволяла хоть чуть-чуть над всем этим возвыситься — на ней изображали жизнь, но не умирали по-настоящему. Я помню, как в Черногории мы ехали по узкому и очень опасному серпантину, дело было во время работы над фильмом «Наперекор всему», и вдруг мне на секунду показалось, что наша машина срывается и летит прямо в пропасть, и я лежу внизу, распластанный, весь в крови. Я попросил остановиться, но тогда мне было стыдно признаться, что испугался. Это была всего лишь фантазия, которую породил страх. Сейчас именно это чувство часто спасает меня на сцене и на съемках, дает толчок и подсказывает, как я должен действовать.

Моя мама всегда переживала
когда мне доставались роли злодеев, больше всех из родственников следила за тем, что и как я играю, просила, чтобы я не брал плохих ролей, а она у меня была очень строгая женщина. Когда-то в юности сама мечтала о сцене, но из-за любви к отцу предпочла театральной карьере семью, потом, правда, часто повторяла, что должна была стать великой актрисой. Я же своих героев всегда оправдывал, пытался в плохом увидеть хорошее и наоборот.

Выбора между театром и кино никогда не стояло
С удовольствием брался и за одно, и за другое, до сих пор так — пока приглашают, буду сниматься. Отказываюсь, только если роль откровенно плоская, без внутреннего конфликта. Я ведь вообще очень долго ждал, пока меня позовут в кино. Желание попасть на экран было страшное. Я когда женился, говорил своей супруге: «Лорочка, мне бы только сняться в кино, вот увидишь, как хорошо будет».

Смотреть на себя не люблю
Бывает, заканчиваем работать, отсняли несколько дублей, и все уже бегут поглядеть себя на мониторе, я — никогда. Пусть режиссер решает, где я хорошо сыграл, а где что надо поправить. Сам-то я, как красна девица, начинаю смотреть не на свое актерское мастерство, а на то, как выгляжу: тут мне нос не нравится, тут платье не так сидит.

Никогда не думал, что буду играть Тараса Бульбу
Мне это не могло привидеться и в самом кошмарном сне. Ну какой я Бульба? Говорят, он весил только двадцать пудов, а это ж 320 килограмм. Я совсем не походил на сложившийся у меня со школы образ героя, а потом, вспомните, как он лихо на своего коня Черта запрыгивал, а я ведь лошадей, после того как однажды из седла выбросило, побаиваюсь. На съемки с яблоком и морковкой ходил, подкармливал коней, задабривал. Мне давно уже известно, что «это не штука — уметь ездить на лошади, а вот сыграть, что ездишь верхом, вот в чем штука». Да и сами восемь месяцев работы над картиной дались нелегко: жара — плюс тридцать пять, а мы все в кольчугах, мехах, на площадке постоянные бои, у кого из под каракулевой шапки пот градом, кто в высоких сапогах сопрел, а у других и просто солнечный удар. Вдобавок еще два раза чуть не попал под лошадь, если бы не каскадеры, не знаю что было бы.

Я не Нострадамус, и не знаю, какие герои нужны современной России и Украине
.
Но одно понимаю точно — Гоголя мы знаем плохо. Тарас Бульба — настоящий самурай, его судьба — умереть в бою. Сыновей привозит на Запорожскую Сечь, а они и пороху не нюхали. В школе мы все шутили над строчками: «Я тебя породил, я тебя и убью», а пережить все это на съемочной площадке, лишить жизни собственных детей, войско погубить — как вспомню, ужас охватывает. В финале моего героя сжигают, я очень боялся этой сцены: меня привязали, намазали каким-то гелем, вокруг куча пиротехники, огонь и ветер в лицо — с ума можно сойти. Психологически и физически было настолько тяжело, что я испытал счастье от того, что все закончилось: упал на колени, поцеловал землю, сказал: «Спасибо тебе, Господи», и зарекся, что на лошадь больше никогда не сяду.

Своих кумиров и героев у меня нет и не было.
Я рос, появлялись какие-то люди, которые мне нравились, но я никому не хотел подражать. Был такой английский фильм «Путь в высшее общество», в котором снимался актер Джон Лептон, внешне я чем-то походил на него: стиляга, так же коротко пострижен, и чуб, как девчонкам тогда нравились. Один из моих преподавателей это подметил и сказал, чтоб я шел, посмотрел, как он играет, и подшутил еще: «Может и тебя заметят, в кино возьмут». Я ходил на каждый сеанс, после окончания пытался первым выбраться из зала, встать в центре в фойе, чтобы все меня видели, но публика шла мимо, внимания на меня никто не обращал. Тогда я сильно расстроился, а в кино все равно попал.

Мое любимое времяпрепровождение — это сон
Жаль, что времени в сутках на него отводится так мало.