Генри Селик: «Приблизить историю к нереальной реальности»
Русский циркач у тебя в фильме говорит с жутким итальянским акцентом и перевирает слова, говоря «мушка» вместо «мышка»! Неужели так сложно в Голливуде найти русского актера?
(Хохочет.) Не знаю, правда, наверное, несложно… это претензии к моему помощнику по кастингу! Нет, правда, мы серьезно бились над правильным произношением слов, даже пригласили маму одной нашей художницы, Веры, которая обнаружила в нашем тексте матерные слова. А я ведь брал несколько уроков русского языка! Черт, мне даже не пришло в голову искать русского артиста в Америке, честное слово, даже не подумал.
А компьютерные спецэффекты у вас там все-таки есть или нет?
Совсем немного. Когда мы делали сад Другого Папы, мы там немножко гамму подкорректировали. Основные вещи мы делали все-таки обычным методом кукольного фильма — покадровой съемкой. Все цветы в этом саду — механические. Причем, когда мы давали задание нашим мастерам, речь шла не о цветах, уже придуманных нами на бумаге, а о механизмах, вокруг которых мы могли бы соорудить листочки и тычинки.
Как появилась идея сделать трехмерный вариант фильма?
Я давно хотел снять кино в 3D. Но не всякий фильм стоит превращать в трехмерный. «Коралина», как мне показалось, могла бы только выиграть от этого. 3D тут способно углубить историю, сделать ее не просто приближенной к реальности, но и к нереальной реальности. Запутал? Многие поборники трехмерного кинематографа скажут тебе то же самое — это делается не просто для развлечения зрителя, это задумано для усиления эффекта истории, создания ощущения глубинной причастности к происходящему перед тобой.
Глубинной причастности?! Да ну?
Ну да.