Кирилл Кто: «Уличное искусство не думает о завтра»

— Где в Москве можно посмотреть уличное искусство?

— Таких дворов в центре штук 15. Это лакуны, на которые плевать власти и бизнесу.

— Почему вы стали уличным художником?

Я не уличный художник. Я занимаюсь тем, что «развожу» людей, иногда развожу предметы как курьер; когда у меня есть свободное время, тогда я пишу на стенах то, что думаю. Либо записываю за другими, когда нечего сказать своего. Я не решал это сделать — это произошло само собой еще в детстве.

— Сколько лет уличному искусству в Москве?

— Столько же, сколько люди умеют рисовать на стенах. Полагаю, что творить, меняться, развиваться, отражать окружающий мир — это естественная потребность, желание, умение, а иногда и груз ответственности автора перед обществом и перед коллегами. Илья Кабаков, условно говоря, боялся всего, поэтому рисовал эскизы и делал инсталляции. А я ничего не боюсь, поэтому  хожу по улицам, меняюсь и пристаю к милиции.

— Как наладили контакт с «Винзаводом»?

— В 2005 году мы познакомились с Колей Палажченко, а через несколько месяцев открылся «Винзавод». Коля был арт-директором, и мы пришли на разведку узнать, что за место планируется. После этого 30–50 граффити- и около-граффити-художников подтусовывали в мастерских, и несколько лет уличное искусство было связано с «Винзаводом» как с базой, либо материальной, либо территориальной.

— Там был ваш проект «Стена»?

— Это не совсем уличный проект. Это многофункциональный проект, позволявший нам исследовать уличное искусство, проблематизировать его через лекции. Широкого резонанса он не вызвал, но мы собрали лучших, как нам казалось, художников из России, Украины, Испании. Потом проект был закрыт. В 2013-м он был реанимирован Мишей Мостом, но, мне кажется, уже не так интересен. Потому что благодаря куратору биеннале уличного искусства Сабине Чагиной, благодаря и одновременно вопреки деятельности московского правительства появилось много площадок, где можно что-то нарисовать легально. И для художников безгонорарный проект «Стена» уже неинтересен — им хочется творить, а не чтобы их исследовали. Сегодня улицы превращаются в разменную монету. Легально расписанные пятиэтажки сносят или через полгода закрашивают. Есть авторы, делающие на фасадах интересные несанкционированные вещи, как Женя Оззик (о331с). Женя все время меняет медиум — то кисточками, то баллончиками, то огнетушителями, в которые краску заливает, рисует. То в Измайлово рисует в дуплах деревьев картины, то идет в поход вокруг МКАД на несколько суток. Или выдалбливает по камням долотом.

— То, что вы делаете, недолговечно. Не жалко?

— Нет, оно все равно кому-то достается. Я направо и налево раздаю свои работы, но сам собираю чьи-то другие. Уличное искусство не думает о завтра. Сейчас нарисовал, зацепил друга, девушку, прохожего — уже хорошо.