Hiatus Kaiyote: «Мы два раза отказали Принсу»
Австралийцы Hiatus Kaiyote – номинанты на «Грэмми» и одна из самых нашумевших групп последнего времени, смешивающая в своей музыке соул, хип-хоп и гармонии Стиви Уандера. В преддверии московского концерта Time Out задал несколько вопросов клавишнику группы Саймону Мэвину.
Музыкальные новости из Австралии поступают не так часто. Поэтому, первый вопрос такой: что собой представляет сцена Мельбурна? У вас много единомышленников?
В Мельбурне много хороших команд, в Сиднее и Брисбене тоже – но не могу сказать, что они играют музыку, близкую к той, что мы делаем. Сейчас у нас на родине дела идут неплохо – нас стали крутить по одной из главных радиостанций. Но корни той музыки, которую мы играем, – соула, хип-хопа – все равно в Штатах. И мы бы никогда не смогли организовать обширный тур по Австралии. Пять-шесть крупных городов, не более. Поэтому узнают только о тех группах, которые пробиваются дальше.
Как вы собрались вместе, встретили вашу вокалистку Наи Палм?
Это произошло где-то четыре года назад. Так получилось, что мы все жили на севере города – это было нечто вроде сквота, где тусовалось много музыкантов. Так что атмосфера была самая подходящая. А Наи просто выступала с гитарой в это время, на ее концерте мы и познакомились. Сначала мы работали над ее песнями, потом оказалось, что у каждого из нас есть какие-то музыкальные наброски, которые требуют развития. Первый альбом «Tawk Tomahawk» появился очень быстро, уже через 6-9 месяцев. Мы свели все треки и выпустили альбом самостоятельно – записали прямо в том доме. Как и второй, кстати.
Записывать не в студии — это осознанная позиция?
Нет, какой-то особой идеологии в этом нет, просто хочется держать все под контролем.
Каково вам, людям, которые исповедуют DIY-эстетику, было выступать на «Грэмми»?
Очень любопытно. На самом деле, было две телетрансляции: с главными номинациями и длинная, где присутствуют сто с чем-то номинаций. Мы выступили на второй. Принсу мы так понравились, что он пригласил нас выступить на домашней вечеринке. Причем дважды, на прошлой неделе он повторил приглашение. Но мы все мотаемся с места на место, времени нет совсем… Хотя два раза отказать Принсу – за такое наверняка какое-то наказание светит, правда?
Наверняка. Еще какие-то полезные знакомства завязались?
Да, на наш концерт в Лос-Анджелесе пришел Madlib, и мы отлично поджемовали после шоу.
Он, наверное, знал вас по треку «Nakamarra» с Q-Tip, с которым вы впервые выстрелили. Как это получилось?
Сам трек мы записали до того, как появился Q-Tip. Просто босс нашего лейбла The Flying Buddah Салаам Реми – большая фигура в мире хип-хопа, продюсировал Лорин Хилл, Ферджи, NAS и даже Эми Уайнхаус. И он предложил вставить в «Nakamarra» небольшой речитатив. Мы поломались немного, но когда узнали, что это будет сам Q-Tip, естественно, согласились. Потому что хип-хоп старой школы – это то, на чем я вырос. И сейчас продолжаю слушать тех же A Tribe Called Quest (группа Q-Tip), что, наверное, заметно по нашей музыке.
Любители хип-хопа на вас ходят, это понятно. Но говорят, что на концертах даже людей в майках Metallica можно увидеть.
Да, меня это всегда приятно удивляло. Нас слушают и те, кто любит хип-хоп, и джаз, и даже тяжелую музыку. Еще радует возрастной диапазон аудитории: есть и тинейджеры, и те, кому за 50.
Как они узнают о вас?
Магическая сила интернета, наверное.
Вы поете о вещах, связанных с миром флоры и фауны: в текстах фигурируют иерихонские розы и имена аборигенов, на обложках альбомов мандрилы и собаки динго. При этом музыка у вас вполне глобалистская и урбанистическая. Почему?
Думаю, что это вопрос к Наи. Она подолгу работает над текстами, выбирает нужные образы. Но вдохновение от природы там явно чувствуется. Возможно, ей бы хотелось больше времени проводить наедине с животными и растениями, а приходится проводить его с нами в турах. Но меня это вполне устраивает.