Ченнинг Татум: «Я не настолько хороший актер, чтобы можно было майку в кадре не снимать»
Когда Ченнингу Татуму было 19, он вылетел из университета и начал работать стриптизером. Зарабатывал от 50 до 100 долларов за ночь — в однодолларовых купюрах, засунутых женскими руками в его стринги. YouTube хранит память о тех днях в карьере будущего актера: вот он на видео раздевается до трусов, словно тинейджер под музыку в собственной спальне. Дело было в конце 1990-х. Спустя год Татум завязал со стриптизом, переключился на съемки в рекламе и хип-хоп-танцы, а в 2006-м прославился, получив роль в «Шаге вперед».
Стриптизерский этап карьеры по идее должен был быть темным пятном в биографии Татума. Но в 2012-м он превратил свое «постыдное» прошлое в блокбастер, спродюсировав и сыграв главную роль в драме Стивена Содерберга «Супер Майк». Фильм был основан на собственном опыте Татума — и принес ему лично, по слухам, не меньше 40 миллионов долларов.
В определении «он умнее, чем кажется» всегда было что-то унизительное. Но Татума оно не смущает — в конце концов, он сам неплохо высмеял свой жизнерадостно-пацанский имидж в «Мачо и ботане», где его персонаж не мог выучить даже мантру всех полицейских, так называемые права Миранды («Вы имеете право хранить… Эмм…»). Да и будучи глупцом, не снимешься в нескольких блокбастерах подряд — «Супер Майке», «Клятве», «Мачо и ботане», — а потом не совершишь актерское сальто, сыграв на радость всем критикам планеты в оскаровской спортдраме «Охотник на лис». На очереди «Супер Майк XXL», сиквел, в котором банда стриптизеров с Татумом во главе отправляется на профессиональную конвенцию во Флориде, чтобы дать последний, грандиозный перформанс.
Пишут, что ради «Супер Майка XXL» вы сели на диету — никакого джанк-фуда, никакого алкоголя. Тяжело пришлось? Или вы из тех, кто чтит свое тело как храм?
Шутите? Слава богу, съемки закончились — и теперь у меня на животе всего один большой кубик, да и тот нет сил напрячь. Я люблю еду и люблю ею злоупотреблять. Вот моя жена тщательно следит за тем, что ест. Я же — наоборот. Вырос на юге, питаясь Cheetos и HoHos. У вас HoHos продают? Это такие мини-кексы. Обожаю вредное, сладкое, соленое, полуфабрикаты. Таким уж я рос — и был тощим пацаном при этом. Но как только позврослел, начал налегать на пиво, и тут уже узнал, как выгляжу с брюхом, против которого, честно говоря, ничего не имею. К сожалению, «Супер Майк» — такое кино, где никого не обмануть. Обычно, если мне нужно в кадре обнажаться, речь идет о проходе из кровати в душ — и там мне отлично удается втянуть живот на пять минут.
То есть в форму возвращаться не торопитесь?
Я не занимался с тех пор, как закончились съемки нового «Супер Майка». Придется, конечно, в какой-то момент снова подкачаться. Я не настолько хороший актер, чтобы можно было майку в кадре не снимать. Но торопить события не в моих правилах.
А может быть, вы просто использовали дублеров?
Нет! В «Супер Майке» не использовались дублеры. Могу поклясться жизнью.
В новом фильме Майк и компания отправляются на стрип-конвенцию. Такое действительно проводят?
Да, регулярно. Не знаю, почему их называют конвенциями. Там нет никаких трибун, с которых бы люди вещали о новинках в стриптизерских технологиях. Я был на двух. Две тысячи разгоряченных женщин в гигантском помещении склада в Каролине, в самом сердце американского Библейского пояса. Это сумасшествие!
Вам не казалось, что быть стриптизером унизительно — на сцене, с задницей, вываливающейся из стрингов?
Вовсе нет. Ты не можешь таким образом унизить 19-летнего пацана, который делает это по собственному желанию. Я же не на улице раздевался за деньги. Мои родители могли обо мне позаботиться. Мне нравилось танцевать. Это было первое, что я делал на сцене. Но раздеваться мне нравилось куда меньше. На том знаменитом видео в YouTube это видно: стоит мне стянуть штаны, как я уматываю со сцены.
Первый «Супер Майк» стал большим хитом. Фильм о вашей жизни, который вы, по сути, сделали сами. Должно быть, были горды собой.
Боже мой, да у меня душа из тела вырывалась от восторга! Мы и не догадывались, что первый фильм соберет столько. Думаю, мы попали в интересную волну, начатую «50 оттенками серого». Мы в некотором роде ее оседлали.
Фильм рассказывает, что женщины ходят в стрип-клубы по другим причинам, нежели мужчины. Вы согласны?
Да, это интересно. Нужен, правда, кто-то умнее меня, чтобы грамотно выразить эту мысль словами. Мне кажется, мужчины ходят в стрип-клубы хоть за каким-то реальным воплощением фантазий. Это всегда одна и та же нота. А мужской стриптиз — в большей степени клоунада. Ты идешь туда скорее поржать, чем возбудиться.
Майк — настоящий хастлер. В нем есть что-то от вас? Вы бились за право играть хорошие роли.
Всегда нужно биться за свое. Ты должен быть в чем-то хастлером. Не думаю, что людей, которым мечту приносят на блюдечке, так уж много.
«Охотник на лис» что-то изменил в вашей карьере? Например, показал всем, что вы можете играть серьезные роли?
Ну, если верить тому, что о нем все говорят, то да. И я действительно бился за право играть эту роль. Говорил: «Заприте меня в темной комнате с остальными претендентами, и посмотрим, кто выйдет оттуда живым». Думаю, ты всегда сражаешься за то, чтобы твою работу любили и ценили. Ты хочешь сделать что-нибудь достаточно хорошее. Хоть раз.
Вы не боитесь надорваться? Четыре фильма в 2013-м, и еще больше с тех пор.
Нет, я не перенапрягаюсь. Но я берусь слишком за многое, это правда. Я как толстый ребенок в буфете. Думаю, что справлюсь, — но то, что ты с чем-то справляешься, не значит, что ты должен это делать. Это не значит, что ты каждый раз будешь проявлять себя лучшим образом. Для меня это был важный урок. Став отцом, я переосмыслил подход к работе.
В детстве вы мечтали быть знаменитым? Может, тренировали оскаровскую речь перед зеркалом?
Ни в коем случае. У меня было другое детство. У моего папы была кровельная компания, пока он не повредил спину. Мама работала в банке. Они даже музыку не слушали. Я любил спорт. В школе учился не очень, так что много играл на улице. Мечтал получить стипендию в колледже и играть в американский футбол.
Что же случилось?
Я попал в колледж, и меня как из холодного душа окатило: понял, что вообще этого не хочу. Следующие два года я занимался стриптизом и уходил в кроличью нору отрыва и вечеринок. Пытался найти себя.
И как далеко вы залезли в эту нору?
Достаточно далеко. Это я вам могу гарантировать. Мне повезло — я пришел в чувство, не успев себе навредить или на что-то подсесть. Многим моим друзьям повезло меньше. Мой лучший друг уже не с нами. Я не раз задавался вопросом, почему это не случилось со мной в одну из тех ночей, когда я принимал X, Y и Z. Вообще, думаю, если учитывать все, что со мной произошло, как я пришел к тому, какой я сейчас, то это даже удачей не назовешь. Не может так часто везти. Это что-то другое, высшие материи какие-то. Я, конечно, не слишком религиозен, но это точно что-то духовное.
Каждый, кто видел вас на четвереньках и в наморднике в качестве секс-раба в «Конце света 2013», догадывается, что вы не слишком-то серьезно к себе относитесь. Можно так сказать?
Да. И знаете, я вообще не очень верю, что все это происходит со мной. Это так странно! Я тут после «Золотых глобусов» или еще какой-то премии сидел в баре с Бенекдитом Камбербатчем — просто пиво пили. И в себя не мог прийти: это он крутой актер, а я не пойми кто. Английскими актерами я вообще восхищаюсь — вот это школа, действительно серьезный подход. Пьесы обсуждают, о которых я никогда и не слышал. И я просто сижу и обалдеваю от счастья, что они со мной в принципе разговаривают.