Киборг нашего времени: как фильмы о Терминаторе отражают эпоху

От двенадцатилетнего перерыва между вторым и третьим фильмами, а также от ухода из франшизы Джеймса Кэмерона «Терминатор», пожалуй, не отошел до сих пор. Но при том, что вспоминать о третьей части никто не любит (сюжет пятой картины и вовсе делает вид, что ее никогда не было), точным зеркалом своей эпохи была и она.

Из всех фильмов франшизы «Терминатор 3» был, пожалуй, в своих выводах самым пессимистичным. Предотвратить ядерный геноцид человечества оказывалось невозможно, и финал живописал адское пламя, сметающее с лица земли Сан-Франциско. Все, что оставалось Джону Коннору и компании, — бороться за выживание. Волю в подкорке «Терминатора» вновь сменила обреченность перед судьбой.

Что предопределило такой мрачный настрой? За полтора года до выхода «Восстания машин» мир сотрясла трагедия 11 сентября, а все ведущие государства планеты пустились в войну с терроризмом, в которой ястребы Буша-младшего по хищности не уступали рейгановским. Казалось, новая угроза миру и жизням невинных могла теперь прийти откуда угодно и когда угодно — так почему бы и не из будущего, в лице непобедимой терминатрикс Кристанны Локен. 

Ключевое для эпохи чувство — растерянность — прописалось и в третьем «Терминаторе»: именно им здесь охвачен бедняга Джон Коннор (неудивительно, что из Ника Стала так и не вышло звезды). Сценаристы так мучились необходимостью вновь повторить на бис «I’ll be back», что вписали не менее трех вариаций фразы. О чем говорить, если даже Шварценеггера машина времени забрасывала в ковбойский стрип-клуб — чувство собственного места в те дни покинуло решительно всех.