Грейс Джонс: «Нынешние звезды — куклы, примеряющие чужие, не подходящие им образы. Я их называю Дорис»

Я пришла на сцену из андеграунда. Мне никогда не было комфортно в центре мейнстрима, течения, которое тебя несет так же, как и сотни других исполнителей, в одном общем направлении. Наверное, люди так думают обо мне: она хочет быть знаменитой любой ценой. Потому что выпячивание себя напоказ — важная часть профессии, которую я выбрала. Может быть, со стороны так все и выглядит. Но инстинкт останавливает меня от соблазна наделать кучу глупостей. Хочу вам сказать, что это нелегко.

Тренды приходят и уходят, и люди вечно мне советуют: «Тебе нужно подхватить эту тенденцию. Будь как Саша Фирс. Будь как Майли Сайрус. Как Рианна. Как Леди Гага. Как Рита Ора или Сиэ. Как Мадонна. Но я не могу быть как они. В конце концов, это именно они — кто больше, кто меньше — уже бледная копия меня.

Все эти певицы столько меня копировали и заработали на этом такое количество денег, что по идее я сама должна быть очень состоятельной женщиной. Но большую часть того, что я делала на сцене, я делала из желания создать что-то новое, а не ради денег. И часто сливки снимает не первопроходец, а тот, кто научился монетизировать его идеи.

Например, недавно Рианна сделала то же, что когда-то и я с художником Китом Херингом — покрасила краской тело. Но в моем случае тело красили по-настоящему, а Рианне наносили краску на боди телесного цвета. Видите разницу? Я чувствовала краску кожей, она же их разделяет — в этом есть что-то ненастоящее. Возможно, сама Рианна не в курсе, что я давным-давно уже делала то, что кажется ей «революционным» и шокирующим. Но стилисты-то, которые все придумали и сделали, — они-то точно знают, откуда они это взяли.

И каждый раз, когда одна из поп-звезд последних 35-ти лет предлагает мне сделать что-нибудь вместе, все вокруг начинают меня уговаривать: «Соглашайся! Это сотрудничество принесет тебе новую аудиторию и кучу денег». Но я всегда отказываюсь. Потому что наш дуэт отнимет у меня все, что я сделала за десятилетия работы, и это зачтется этой звезде, станет частью ее бренда. А я останусь ни с чем — разве что обо мне ненадолго узнают миллионы, чтобы тут же забыть. Я отказываюсь от всех подобных предложений, поэтому меня все считают безумной. Но я в порядке. Я не страдаю без этой «новой аудитории». В связи с чем хочу дать совет всем восходящим звездам: «Если чувствуешь, что это не твое, не ввязывайся в ерунду, твою мать. Выиграешь по мелочи, но проиграешь в перспективе».

Мне предлагала сотрудничать одна звезда — назову ее Дорис, — которая переодевается чуть ли не перед каждым выходом на сцену и в одном видео меняет по двадцать нарядов. И ни один ей не идет! Она как маленькая девочка, которая попала в чужую гардеробную и пытается все жадно перемерить, хотя это вообще не ее. При этом я помню: когда она только начинала, в ней была оригинальность, искренность и вера в то, что она делала. А теперь она эту уникальность потеряла. Где-то в глубине души она не хочет примерять все эти блестящие тряпки, но ее кто-то убедил, что так она будет популярнее. И вот она уже не та интересная певица, которая нам когда-то понравилась. Это кукла, которая механически пробует чужие, не подходящие ей образы.

Проблема такой Дорис, как и всех Ники Минаж и Майли Сайрус, — в том, что они слишком быстро достигают вершины. Поэтому у них совсем пропадает чувство перспективы, необходимое для того, чтобы иметь долгую карьеру. Находясь в этом водовороте на самой вершине поп-культуры, очень трудно ежедневно противостоять желаниям свиты, продюсеров и агентов, цель которых — выжать из тебя максимальное количество денег за минимальное количество времени. В какой-то момент любой человек может забыть, что его привели на вершину бунтарский дух, жажда противостоять системе и быть оригинальным. И в итоге он оказывается рабом этой системы. А тем временем всегда полно новых, улучшенных версий, которые готовы занять твое место — всегда есть кто-то безумнее, ярче или громче. Поэтому, если у тебя нет карьерной стратегии, а есть лишь серия переодеваний и скандалов, ты быстро превратишься во вчерашний тренд.

Нынешние звезды так стремительно и истерично меняют образы, как будто пытаются изменить статус-кво. Но сейчас менять образы, петь под одинаковые ритмы, корчить эти физиономии, вставать в эти позы, показывать татуировки и грудь — это и есть статус-кво. Делая все это, ты не идешь против течения, не открываешь новые территории. Ты находишься в эпицентре потока, в котором все делают одно и то же. Ты не покоряешь новые вершины. На самом деле ты находишься в Лас-Вегасе, где самое место звездам на исходе карьеры, в скучном блестящем платье выступаешь перед людьми, которые заплатили за возможность сходить на твое выступление, но на самом деле им на твое «творчество» наплевать. Если это то, что тебе нужно, Дорис, — желаю тебе успехов. Но это путь в никуда.

Смотрю я иногда на Дорис и думаю: «Счастлива ли она?» Но она не выглядит счастливой. Наоборот, кажется, будто она растеряна. Будто она пытается вспомнить ту самую Дорис, которая начинала карьеру в шоу-бизнесе, имела талант и амбиции что-то изменить, придумать свой стиль, стать настоящей звездой. Кажется, она даже понимает, что скатилась до Лас-Вегаса — потому что Лас-Вегас проник в весь шоу-бизнес, через интернет, через вездесущие соцсети. Меня не злит тот факт, что она хочет разодеться в пух и прах. Меня злит, что она танцует как Мадонна, потому что так надо сегодня танцевать, а не потому что ей это идет. В итоге в шоу-бизнесе все сводится к симпатичной мордашке и удобству, узнаванию, а не к жажде нового.

Кейт Мосс часто мне говорит, что я единственная поп-певица в мире, которая с полным правом может называть себя дивой. Я с ней спорю, иногда слишком серьезно, поэтому со стороны кажется, будто мы ссоримся из-за глупостей. Но я ненавижу слово «дива»! Им называют кого попало, и оно совсем обесценилось. Любая певица, сменившая цвет волос, каждая любительница, проведшая две недели на шоу «Алло, мы ищем таланты», теперь дива. Боже милостивый. Где эксклюзивность, которая должна быть присуща диве? Для меня дива — великая оперная певица или недостижимая кинозвезда, настолько не похожая ни на кого и уникальная в своем стиле, что становится неподражаемой вплоть до почти космической недосягаемости и инаковости. И, конечно, так еще называют звезд с невыносимым характером, настолько помешанных на перфекционизме в исполнении, что в наше время посредственностей с конвейера это воспринимается как слабость и эгоизм, а не как достоинство. Так что, Кейт, я не дива. Я — Джонс!

Таким образом, все, что остается от Дорис, — только слава и ничего больше. Я все время хочу их, этих Дорис, спросить: «А что дальше? Потеряешь ли ты себя настоящую навсегда? Стала ли ты другой личностью, даже не заметив мутации? Готова ли ты всю жизнь находиться в принесшем успех образе, только чтобы люди тебя любили? Осознаешь ли ты вообще, что находишься в образе?»

Еще я бы ей сказала: «Дорис, ничего плохого в славе как таковой нет — если ты используешь ее как возможность перейти на другой уровень, стать лучше. Я певица, моя работа — выступать перед зрителями. Но это еще не вся жизнь. Послушай моего совета, все-таки у меня есть какой-никакой опыт. В детстве я мечтала стать учительницей. Но что означает преподавание, как не талант передавать знания начинающим свой путь? Мне кажется, эта преподавательская жилка в моем случае трансформировалась в сценическое искусство. Так что все они мои ученики — звезды последних тридцати лет: Леди Гага, Мадонна, Энни Леннокс, Кэти Перри, Рианна, Майли Сайрус, Канье Уэст, FKA Twigs и… Дорис».

Фото: Adrian Boot, Aurelien Guichard, Lawrence Watson

Автобиография Грейс Джонс «I’ll Never Write My Memoirs» вышла в издательстве Simon and Schuster. Книгу можно купить на Amazon.com.