5 новых московских галерей современного искусства
В Москве хороших галерей по-прежнему мало. Time Out встретился с кураторами и арт-директорами новых площадок, появившихся за последние год-полтора, и узнал об их работе и перспективах российского искусства.
открылась в феврале 2015 года на «Винзаводе»
Команда: куратор Алиса Багдонайте, арт-дилер Эльвира Тарноградская и искусствовед Надежда Степанова.
Эльвира Тарноградская и Алиса Багдонайте
Как все началось?
Эльвира: Сначала мы делали проекты на «Винзаводе» как проджект-спейс и только потом открылись как галерея. На нашей первой выставке были произведения, объединенные формальным признаком — в них были треугольники.
Для чего вы делаете «Треугольник»?
Эльвира: Чтобы помочь развитию современного искусства, потому что галереи — это то, что позволяет выжить художникам. А если художники будут не только выживать, но еще и зарабатывать деньги, то качество их проектов улучшится. Ведь почему у нас нет Аниша Капура? Потому что нет художников и институций c бюджетами для воплощения таких же масштабных проектов.
Как вы выбираете художников?
Эльвира: Мы ориентированы на работу с молодыми российскими и зарубежными авторами до 35 лет. Мы также работаем с художниками постарше, но нам, конечно, интереснее открывать новые имена.
Какое главное достижение «Треугольника»?
Алиса: Мы выстроили стратегию, знаем, чего хотим, и пока мы от своей концепции не отошли — у наших коллег такая последовательность редко встречается.
Каким вы видите проект через 5 лет?
Алиса: Думаю, постепенно будет меняться круг и статус наших художников: сейчас среди них в основном российские имена, и нам не хватает международных авторов. Здорово, если наши молодые художники благодаря нам будут переходить из категории emerging («начинающие» — прим. Time Out) в категорию established (известные художники со сложившейся карьерой), и у них появятся серьезные коллекционеры. К этому времени нас должны знать как постоянных участников международных ярмарок. Через 5 лет мы будем уже не новым классным проектом, а галереей, которая обеспечивает карьеру тем, кто с ней работает.
Что происходит с российским арт-рынком?
Эльвира: Есть сказка про двух лягушек, которые попали в кувшин с молоком: одна решила утонуть сразу, а другая стала бить лапками настолько истошно, что превратила молоко в масло. В этом специфика жизни русского галериста: нужно бить лапками, потому что российский арт-рынок не делает подарков. Еще у нас специфическая политическая ситуация — есть установка сверху, что вот есть народные промыслы, а современное искусство это «срам» и «бесовщина».
Алиса: Австрийский галерист Ханс Кнолль, у которого я стажировалась, объяснял нашу ситуацию тем, что в России среднего класса, покупающего искусство, в принципе нет. Есть очень небольшая группа людей, которые любят искусство, покупают его и видят себя аристократами. Увы, их немного, но они готовы платить. Поэтому русский художник, делающий качественную работу, задирает на нее цену, ведь у него один коллекционер или два. А в любой стране западнее на несколько тысяч километров и коллекционеров больше, и художников больше — поэтому цена ниже.
Что вы думаете об уровне российского искусства?
Алиса: Качество российских и зарубежных художников сопоставимо, но первых можно считать переоцененными.
Эльвира: Русское искусство XIX века тоже переоценено по сравнению, например, с шведскими, немецкими и датскими работами того времени. Не секрет, что русские художники XIX века ездили учиться в эти страны, но Шишкин, Шильдер и иже с ними стоят примерно в 10 раз дороже, чем их заграничные учителя, — потому что на них есть покупатели, которые ценят культурное наследие и готовы за него платить.
Сейчас в «Треугольнике»:
Дмитрий Булныгин «Не рыбы, не рабы», 29 октября – 29 ноября