Давайте отменим 8 марта
На днях грузовик с пряниками неизбежно опрокинется на женщин в положенный день, ровно через две недели после такого же уродца с печеньками, только на мужской улице. Кстати, законным нерабочим днем 8 марта стал ровно 50 лет назад.
Нет ничего печальнее, чем назначенные сверху праздники. Международный женский день, может, поначалу и не был совсем мертворожденным — в выдумке внезапно вылупившегося и неопытного государства даже была и своя прелесть, и пассионарность, и даже благородство. Новая Россия в те времена лихорадочно сочиняла свою историю. А тут как раз подвернулись две пламенные подруги-коммунистки, две мужественные европейские маргиналки Цеткин и Люксембург с идеей борьбы за женские права.
С тех пор идея праздника переродилась и даже выродилась. Когда-то он ассоциировался с эротичной фантазеркой Лилей Брик, со стриженными под мальчиков декадентскими девушками и даже со стихией протеста. Потом закостенел, подтух, засочился нудными штампами, сочиненными пышными обкомовскими клеопатрами. Когда право класть рельсы наравне с мужчинами окончательно перестало радовать советских тружениц, про равноправие и раскрепощение поскорее забыли, и день 8 марта был объявлен просто днем весны и красоты. То есть долгое время он был (и остается!) бессмысленным совковым праздником куража по половому признаку.
«23 февраля заносится заем, 8 марта — отдача. И все. Совково-половая клаустрофобия»
Можно сколько угодно смеяться над совпадением наших гендерных праздников: 8 марта в переводе на старый стиль летоисчисления — это как раз 23 февраля и есть. Праздник-оборотень. Мы лишь продолжение друг друга, две половины целого. При этом ничто так цинично не убивает прелесть отношений, как эти две даты. Праздник-оборотень официально проходит по схеме «дашь на дашь». 23 февраля заносится заем, 8 марта — отдача. И все. Совково-половая клаустрофобия. Наши соотечественницы, уехав жить в другие страны, больше не отмечают этот праздник, забыв о нем, как о пыльном хламе. Ну если только очень символически, если муж пошутит, напомнит. Об этом «международном» женском дне кроме нас вообще никто не знает. Ай, нет, еще в Уганде, Монголии, Гвинее-Бисау и Северной Корее вроде празднуют.
Но это еще ладно. Другое дело, что в то время, когда в некоторых странах вводят третий пол, мы до сих пор спорим (и всерьез!) о том, кого считать настоящим мужчиной и настоящей женщиной — и кого, в зависимости от «настоящести», поздравлять, а кто пусть идет лесом. Настоящим мужиком считается тот, кто в армии служил, даже если он после этой армии валяется на диване с пивом, а настоящей женщиной — ну, вы сами знаете, которая коня, в избу и быстро делает детей и котлеты после работы, и все это на шпильках и после салона красоты.
«Очень хочется заехать Родине по голове букетом, чтобы она очнулась наконец и перестала жить только прошлым»
Нет, мы, конечно, все равно этот женский день отмечаем. Кто-то из вежливости, просто чтобы не обидеть коллег и не быть белой вороной. В то же время выросло целое поколение, абсолютно никак не воспринимающее этот праздник. Эпоха действительно поменялась. И единственное, что пока не утеряло смысла ни для кого, — это поздравлять 8 марта мам и бабушек, которые, как бы ни демонстрировали свою независимость, именно в этот день по традиции ждут от детей и внуков поздравлений и внимания. Я бы вообще переименовала 8 марта в День мам и бабушек и отменила его как половой.
А пока этого не произошло, давайте выпьем, что ли, за стереотипы и за бабушек и мам, включая и Родину-мать — хотя и очень хочется сначала заехать ей по голове букетом, чтобы она очнулась наконец и перестала жить только прошлым.