Что собирают московские коллекционеры?

Александр Новиков-Джолборди, 25 лет, коллекционирует керамику

Есть мнение, что коллекционирование — это нечто генетическое, что заложено в крови. Я не вижу причин не согласиться с этим. Мои родственники тоже что-то собирали: марки, монеты и книги. Я начал коллекционировать фарфор и фаянс незадолго до поступления в университет, где учился на историка. Было это около 10 лет назад. Родители ценили различные интерьерные предметы и часто пополняли «домашний фонд» — тогда-то я и заинтересовался керамикой.

Мне нравились вещи английского бренда Wedgwood, которые были широко представлены в огромном салоне «Гледиз» на Мясницкой. Первый же свой гонорар потратил на шкатулку этой фирмы и «меня засосала опасная трясина», как поется в песне. В какой-то момент я понял, что постоянно покупать новые предметы будет дорого, а за те же деньги можно приобрести 2-3, но уже винтажных изделия. Тем более, в салоне ты видишь только актуальную коллекцию, а это не такой уж и большой выбор. На барахолках и в интернете можно найти гораздо больше. Некоторые предметы я могу обменять на что-то другое, но в случае с фарфором это почти никогда не работает, потому что сложно найти человека, которому нужно ровно то, что есть у тебя, а тебе — то, что предлагает он.
Я веду каталог коллекции. Сперва это была обычная тетрадь, но потом я понял, что с бумажным носителем работать неудобно, поэтому со временем перевел все в электронную таблицу, где все разбито по функциональным категориям (тарелки, вазы, сервизы и так далее), и у каждой вещи есть фотография. Далее таблица разделена на «фонды»: Wedgwood и все остальное (вспомогательная литература, брошюры и прочее). Это удобно. Я считаю, что все должно быть доступно при необходимости — раз и посмотрел все предметы, не залезая на полку с ними.

Не знаю, сколько точно керамических изделий у меня дома, но скажу, что много. Когда я провожу очередную «фотосессию», приходится ходить на цыпочках и реже дышать, чтобы ненароком ничего не задеть. Не могу сказать, что я зарабатываю на своем хобби, но когда я «вывожу» из коллекции какие-то предметы, то как минимум возвращаю потраченные деньги. Сейчас я учусь на магистра кафедры искусствоведения, буду писать про керамику: всегда здорово, когда перед глазами есть предмет изучения. В музее все стоит за витриной, и потрогать это нельзя, а в фонд или запасники никто не пустит. Нахожу я предметы на барахолках, в интернете и за границей. В любом европейском городе можно найти что-то интересное, но специально я не выискиваю дремучие углы, где это продается — этим занимается совсем другая категория людей, еще больших фанатиков, чем я.

Игорь Соколов, 25 лет, коллекционирует футбольные шарфы

Логично предположить, что мое коллекционирование футбольных шарфов началось с увлечения футболом. Это прямая связь. Первый шарф мне подарили в 7 лет, и я с ним спал. У меня был детский чистый фанатизм от футбольного клуба «Спартак». Этот шарф у меня отобрали в 13 лет какие-то ребята, которые были старше меня лет на 7-8, я тогда ходил в очках, и их мне разбили в придачу.

Сначала я коллекционировал шарфы, посвященные именно «Спартаку». Когда я стал постарше, начал ездить на матчи в другие города, и у меня появилась привычка привозить оттуда шарфы как воспоминание о городе и клубе. Мой принцип коллекционирования такой – шарф должен быть привезен из того города, в котором базируется команда. Это не обязательно моя поездка — мне могут привезти шарф друзья. В Москве можно купить все, и это не так интересно.

В предыдущей квартире, где я жил, я сделал специальную рейку, на которую повесил часть коллекции. Остальная висела на стенах. Это было не совсем правильно, потому что было похоже на ковер, но настроение это мне всегда повышало. Сейчас у меня 49 шарфов как из российских, так и европейских клубов. Есть шарфы сборных, привезенных из этих стран: Литвы, Греции, Польши. Сейчас я переезжаю в собственную квартиру, где планирую оборудовать комнату в футбольном стиле. Всю коллекцию я вывешивать напоказ не буду, потому что за шарфами тоже нужно ухаживать. Самый интересный для меня экземпляр – еще не опознанный мной женский футбольный клуб из Кипра. Там все написано на греческом, и я понятия не имею, как это прочесть.

Лидия Пичиникина, 29 лет, коллекционирует виниловые пластинки

Все началось с того, что я познакомилась со своими будущими друзьями, которые на тот момент работали в «Трансильвании». Они постоянно открывали для меня что-то новое в музыке, и в какой-то момент я поняла, что хочу собирать пластики. Сейчас у меня их больше 500. Я заказываю их с разных сайтов – Rush Hour, Red Eye, Discogs, периодически езжу в разные страны и покупаю там. У меня в Греции, Испании и Грузии есть друзья, которые владеют музыкальными магазинами. И в Москве, конечно, хожу на разные виниловые маркеты. Собираю диско, соул, фанк, джаз, психо- и прог-рок, дип хаус, техно – много всего.

Одна из самых значимых пластинок моей коллекции – сорокапятка (пластинка диаметром 7 дюймов) Neşe Karaböcek «Yali Yali», ее мне подарила подруга на день рождения и, пожалуй, это лучший подарок за все мои 29 лет. Бас-секция этого трека из Jeesus Chris Superstar «Heaven On Their Minds». Из любимых – Johnny Hammond «Gears», Aphrodite's Child «666», The Space Lady «The Space Lady’s Greatest Hits». Еще очень нравится то, что издают на лейбле Into The Light Records – Vangelis Katsoulis «The Sleeping Beauties» и Dimitris Petsetakis «Endless».

Из последних приобретений – бокс Leon Lowman. В моем списке есть пластинки, которые очень сложно найти. Недавно открыла для себя Mac Gregor «In Abidjan» – даже не тешу себя надеждой, что когда-нибудь она будет у меня на полке. В марте, например, мне друг подарил дубль пластинки, которая в оригинале стоит 1500 евро. Не задавалась вопросом, какая в моей коллекции самая дорогая пластинка – когда я их покупала, они стоили по 40-60 евро, а с каждым годом их цена растет, и то, что стоило 50 евро, может стоить сейчас 200. Ничего продавать я ни в коем случае не хочу. Удовольствие от коллекционирования пластинок заключается в том, что ты можешь, грубо говоря, потрогать музыку, ощутить ее своими пальцами. Это как с книгами. Кстати, электронные книги я принципиально не читаю.

Максим Чумин, 18 лет, коллекционирует комиксы

Комиксы мне нравились с самого детства. Особого фанатизма не было, но при этом я всегда покупал по возможности новые выпуски в ларьках. Лет в 9-10 я нашел сайт spidermedia.ru, нашел способ, как читать комиксы в интернете. К тому же мой папа часто ездил за границу, где было много специализированных магазинов комиксов, в отличие от России. Первый привезенный из-за границы комикс был от отца – четыре номера Amazing Spider-Man — One More Day. Это были одиночные журналы, синглы, в России о них никто даже не знал.

С 2008 года каждый раз, когда мы с родителями ездили за границу, я привозил комиксы. Мне не очень нравятся американские сборники в мягкой обложке. Я собирал именно журналы. Каждый журнал нужно упаковывать в специальный пакет и картонку. Это очень классный медитативный процесс. Если раньше мои комиксы просто лежали в разных коробках, то пару лет назад я заморочился и заказал в Америке специальные коробки, картон и пакеты для комиксов, и недели две я упаковывал каждый, собирал по сериям и так далее. Этот процесс мне очень нравится сам по себе, наверное, это и есть главный мотиватор для того, чтобы собирать.

Мне интересны не сами истории из комиксов, которые я собираю – я спокойно читаю их с планшета – интересен сам процесс коммуникации с предметом. Я большой фанат Marvel. DC мне никогда не нравились, потому что они кажутся слишком серьезными. Мой любимый супергерой – Человек-паук. В 2009 году вышел 600-й выпуск о нем, и я собрал все варианты этого номера. Практически у каждого юбилейного или какого-то особенного выпуска есть вариативные обложки, которые являются предметом коллекционирования: они более редкие, чем обычные. Начиная с 600 номера я решил собрать все номера до 700, и через три года это получилось. Я иногда их достаю, переупаковываю, перебираю.
Всего у меня около 600-700 номеров. Они занимают стеллаж из четырех длинных коробок. У меня нет каталога. Я точно помню, какие серии у меня есть. Это сложно запомнить, но при этом остается в голове. Из-за коммуникации с предметами я лучше их запоминаю. У меня есть любимый комикс — 43-й выпуск «Мстителей» – номер, в котором появляется злодей Красный защитник из Советского Союза. Этот комикс – с автографом Стэна Ли. В 2011 году я был на «Комиконе» в Сан-Диего – самом масштабном фестивале комиксов на свете. Там я узнал о том, что через пару часов начнется автограф-сессия со Стэном Ли, попросил занять мне очередь и зашел в первый попавшийся магазин комиксов, купил за 20 долларов этот номер, он был в хорошем состоянии. Побежал обратно, простоял три часа в очереди, и Ли в итоге подписал мне этот комикс. Для меня это самый ценный номер.

Как я уже сказал, я не люблю книги комиксов. Однажды тетя привезла мне из Англии огромный сборник серии комиксов Ultimates 2, и мне на что-то нужны были деньги. Я выставил эту книгу на продажу на барахолке, и мне написал человек по имени Сай, он захотел купить ее за 3000 рублей. Мы встретились, разговорились и познакомились поближе. Это было около пяти лет назад, а в прошлом году я ему в шутку написал о предложении открыть свое издательство комиксов. И он сказал, что это хорошая идея. Мы открыли его осенью и выпускаем переводные комиксы про Человека-Паука и Мстителей — хорошо тогда пошутил.

Александр Власов, 31 год, коллекционирует куртки Stone Island и C.P. company

В 2012 году у меня родился первый сын, это и стало толчком к началу коллекционирования. Я подумал, что мужчины — это всегда повзрослевшие мальчики. И нужно передать что-то мальчишеское от одного мальчика к другому. И я решил, что буду собирать конкретную коллекцию, которую в будущем передам сыну.

Stone Island и C.P. company — это марки итальянского дизайнера Массимо Ости. Уникальность его вещей заключается в технологичности и экспериментах с материалами. Мое увлечение началось в 2003 году с сайта shop.fott.ru и, конечно, любви к футболу. Тогда была модная субкультура болельщиков — casuals. В 2003 году в Москве появились вещи, которые было трудно достать. Я был в возрасте, когда не мог себе их позволить. Но когда смог, первые коллекционные вещи я привез из Германии, где работал летом.

Я считаю, что одежда этих фирм — предмет искусства. Самые редкие предметы моей коллекции — это юбилейные куртки С.Р. company, выпущенные ограниченным тиражом — 100 и 300 экземпляров в мире. Рыночная стоимость последней — порядка 1200 фунтов. Сложность коллекционирования курток этих фирм — размеры. Есть предметы коллекции с конца 80-90-х годов. К сожалению, сейчас лекало этой фирмы сильно изменилось. Размер, который в 90-х считался М, сейчас превратился в XXL.

У С.Р. company есть несколько фишек. Одна из них — модель курток «Мили мигли». В ее капюшон вшиты линзы. У меня таких курток шесть или семь. С такими линзами удобно водить машину. Один раз, когда я ехал в этой куртке, меня остановили сотрудники ГИБДД, которые заставили меня пройти тест на употребление разных веществ.

В России я покупаю по минимуму. Мне интересны редкие вещи, а в России их довольно мало. Чаще всего я покупаю их на аукционах в Британии и Японии, реже — в Италии и Германии. Еще есть общемировое комьюнити коллекционеров (Америка, Британия, Европа). После всех политических событий на Украине очень много предметов коллекции на начальном этапе я купил там, так как их стоимость на Украине и в России существенно отличалась.

Выросшие курсы доллара и евро ударили по сообществу коллекционеров. Если раньше даже очень дорогие экземпляры можно было купить за 35-40 тысяч рублей, то сейчас за эти деньги можно с трудом купить новую коллекцию, что чаще всего не является коллекционным изделием. Стало все сложнее расширять коллекцию. За последний год я пополнил ее штук на шесть-семь. Но я скромно считаю, что моя коллекция входит в топ-20 России. Я из тех коллекционеров, которые никогда не продадут свои экспонаты.

Андрей Ерохин, 31 год, коллекционирует пакетики с солью

Все началось с институтских времен, а точнее, с солонок в столовой института им. Баумана. Солонки там были непрезентабельные — маленькие блюдца, в которых лежало какое-то количество кускообразной соли. Это неэстетично и негигиенично. Поэтому я с собой начал носить небольшой запас соли. Удобнее всего это было делать с помощью одноразовых пакетиков, которые давали в фаст-фудах, например. Потом мой друг начал их коллекционировать. Друзья активно помогали. Я тоже привез много, потому что часто летал в командировки.

Затем друг переехал за океан и оставил свою коллекцию мне, так сказать, в наследство. Теперь собираю их я. В основном я или мои друзья привозят их из путешествий. Это ведь необременительная возможность что-то привезти. Если говорить обо мне, то я считаю, что такой сувенир — память о каком-то путешествии. Всего у меня их 119 штук. Для меня особенные экземпляры — это пакетики от тех авиакомпаний, которых уже не существует, либо мест общепита, которые уже исчезли. С этими местами в любом случае связаны жизненные воспоминания. Один раз мой друг был в командировке в ЮАР, там ему сказали, что есть какая-то забегаловка, где дают эту соль. Он уехал в какой-то опасный африканский район, и в прямом смысле это было рискованно для жизни.

У меня есть идея: из самолетных пакетиков (когда я насобираю достаточное количество) сделать панно, выложить их в форме самолета, и чтобы издалека было похоже на самолет, а если подойти ближе, то станет понятно, что это пакетики соли.