Зачем Голливуд возродил Тарзана

Тарзан Берроуза

Сверхъестественные физические силы и включающие поместье в Англии блага дворянского происхождения, талант общения с представителями животного мира и неотразимая для женщин всех цветов кожи маскулинность, выдающиеся навыки следопыта и полтора десятка освоенных языков… Вряд ли Эдгар Райс Берроуз, король американского палпа начала прошлого века, читал Ницше, но славу беллетристу принес именно сверхчеловек – впервые увидевший свет в 1912-м Тарзан, брутальный повелитель джунглей, культурный английский лорд, почти Конан колониальной эры.

Берроуз не был лучшим из писателей, но умел нагонять бодрый многостраничный экшен и быстро клепать сюжеты разной степени завиральности. В сочетании с предпринимательской жилкой (Берроуз быстро создал на популярности своих героев полноценную корпорацию, лицензировавшую фильмы по мотивам и игрушки, вдохновленное Тарзаном мороженое, жвачку, даже плавки) это позволило ему на несколько лет монополизировать рынок дешевой массовой литературы – и сделало Тарзана одним из самых популярных героев эпохи между двумя мировыми войнами.

Много лет спустя выросший на 23-х романах о Тарзане Гор Видал заметит, что «Тарзана» почти не читают женщины, и попытается объяснить причины популярности главного берроузовского детища. Они, по версии писателя, обнаруживаются в воплощенной на страницах книг элементарной, но эффективной фантазии, распространенной мужской грезы об абсолютном всесилии – фантазма, который становится тем более популярным, чем строже и суровее рамки обществ, сковывающие читателей в реальной жизни. Неудивительно, что наивысших тиражей произведения Берроуза достигали в эпоху Великих американских депрессий – в конце 1920-х и начале 1970-х, когда тяга к эскапизму усиливалась многократно. Тот факт, что по своей философии Берроуз был бесстыжим популистом, не стеснявшимся утверждать главенство белой расы в ее англосаксонском изводе и правящих классов, тоже, прямо скажем, не мешал.

Немой Тарзан

Берроуз любил жить на широкую ногу – и потому не только писал со сверхчеловеческой производительностью, но и пользовался каждой дополнительной возможностью для финансового освоения своих франшиз. Поэтому дебюта Тарзана на киноэкране долго ждать не пришлось – первый роман о герое, «Тарзан – приемыш обезьян», вышел в 1912-м, а его экранизация появилась уже спустя шесть лет. В ней повелителя джунглей играл с привычной для кино того времени показной театральностью Элмо Линкольн – а сам фильм был довольно верной букве оригинала адаптацией. Тарзан здесь выглядит благородным дикарем, который быстро познает этикет и культуру людей, а сердце Джейн завоевывает еще стремительнее. Беззастенчивый расизм времени отражается в сюжете, демонстрирующем главными злодеями местных чернокожих туземцев – они и мать-обезьяну прикончат, и объект романтической страсти героя похитят. До появления в кино звука Линкольн сыграет лорда Грейстока еще трижды. Попробуют себя в роли Тарзана и еще несколько актеров (например, довольно известный в немую эру гимнаст-чемпион Фрэнк Мэррилл).

Тарзан Вайсмюллера

«Тарзан находит сына» (1939)

Канонический Тарзан киноэкрана, впрочем, появился только с приходом в кино звука – и с идеей суперпродюсера студии MGM Ирвинга Талберга пригласить на роль человека-обезьяны пятикратного олимпийского чемпиона по плаванию Джонни Вайсмюллера. Кастинговое попадание оказалось гениальным – Вайсмюллер хвастал не только фигурой, по пропорциям близкой к лучшим образцам древнегреческой скульптуры, но и обаятельным, заливистым голосом, который превращал тарзаний победный клич в подобие тирольских йодлей. Популярность персонажа в его исполнении оказалась столь массовой, что в общей сложности пловец сыграл Тарзана 12 раз – вплоть до 1948-го, когда счел себя слишком старым, чтобы и дальше бегать по кадру в одной набедренной повязке.

Важно заметить, что не самое благодарное к элите общества время (первый «Тарзан» с Вайсмюллером вышел в 1932-м, в разгар Великой депрессии) несколько видоизменило под себя персонажа. Он в вайсмюллеровском варианте почти лишен интеллектуальности героя Берроуза, говорит не на чистом английском, а на столь уморительном пинглише, что фраза «Моя Тарзан, твоя Джейн» мгновенно стала мемом. Вообще «Тарзан» в этой версии куда чаще пускается в приятный для жаждавших отвлечения от реальных проблем зрителей комедийный регистр, чем литературный первоисточник. В том числе – с помощью выдуманной сценаристами верной спутницы урожденного лорда Грейстока, неуклюжей шимпанзе по кличке Чита.

Немалый вклад в успех франшизы внес и тот факт, что на фоне целомудренных голливудских фильмов времен действовавшего тогда морального кодекса Хейса «Тарзан, человек-обезьяна» и его сиквелы смотрелись произведениями почти эротическими – колониальные место и время действия позволяли разгуливать по экрану полуобнаженным не только самому Вайсмюллеру, но и игравшей Джейн старлетке Морин О’Cалливан. Кто бы ни похищал ее на экране – племя пигмеев или алчные золотоискатели, – все они стремились немножко надорвать девушке подол.

Послевоенный Тарзан

«Величайшее приключение Тарзана» (1959)

Вайсмюллер повесил набедренную повязку на гвоздь после выхода «Тарзана и русалок» в 1948-м – из-за чего продюсер Сол Лессер был вынужден объявить всеамериканский кастинг на роль. Победителем стал неуловимо напоминавший предшественника Лекс Баркер, чьи пять фильмов в качестве Тарзана снимались быстро и дешево и, в сущности, так и не ушли дальше подражаний картинам вайсмюллеровской эры.

Некоторые перемены в образе наступили только с заменой Баркера на бодибилдера Гордона Скотта, чей мышечный рельеф был выдающимся даже в сравнении с Вайсмюллером. Усилиями того же Лессера в первых четырех своих фильмах Скотт следовал все той же, уже откровенно анахроничной формуле – пока в 1959-м права на франшизу не перешли к продюсеру Саю Вайнтраубу, и тот не постеснялся, во-первых, обновить персонажа, а во-вторых, наконец вложиться в бюджет. Получилось «Величайшее приключение Тарзана» – куда более бодрый, чем большинство предшественников сиквел, в котором Тарзан в исполнении Скотта уже превращался из безграмотного дикаря в человека с хорошим английским и достойным этикетом, а Джейн за ненадобностью была и вовсе списана в утиль. Вместе с последующим «Тарзаном великолепным» Вайнтраубу удалось снять, возможно, лучшую в истории персонажа дилогию – образцы того динамично написанного и реалистично, эффектно снятого приключенческого экшена, на который был так богат Голливуд рубежа 1960-х.

Тарзан, подражатель Бонда

«Тарзан и Золотая долина» (1966)

Вайнтрауб продолжил экспериментировать с персонажем в 1960-х – когда внимание массовой аудитории уже больше захватывали не колониальные, а шпионские приключения. Самый характерный фильм франшизы в эту эпоху – бесстыже подражающий бондиане «Тарзан и Золотая долина» с бывшим футболистом Майком Генри в главной роли. Здесь и в нескольких сиквелах человек-обезьяна превращается в настоящего джетсеттера, который а-ля Бонд стремительно перемещается по планете от Мексики до Таиланда, разделываясь с международными злодеями-мегаломанами и приходя на помощь страдальцам всех мастей, будто типичный комиксный супергерой, Бэтмен в леопардовых трусах. Его уже почти ничего не связывает с Африкой – кроме извечной спутницы Читы.

Конец этой итерации Тарзана наступил с отказом дальше играть роль Майка Генри – спортсмен просто-напросто устал ломать на съемках конечности и признался, что даже жестокий американский футбол не требовал от него таких жертв здоровью, как роль лорда Грейстока.

Тарзан как анахронизм

После выхода Генри на пенсию, по времени совпавшего с кризисом студий-мейджоров, казалось, что ушел в отставку и сам герой. Но во второй половине 1970-х романы Берроуза вдруг вышли на новый виток популярности – и кто-то из продюсеров должен был попытаться этим воспользоваться. Первым рискнул Джон Дерек, в 1981-м снявший «Тарзана, человека-обезьяну», где центральным персонажем выступает не столько сам сын джунглей, сколько Джейн в исполнении жены режиссера, секс-бомбы Бо Дерек. Почти лишенное какой бы то ни было изобретательности кино смехотворно – зато приспосабливает персонажа к пост-хейсовской эпохе, из-за чего часто этот «Тарзан» смотрится почти софткор-порно, лентой, будто бы вышедшей с конвейера Расса Мейера.

Более серьезная попытка возродить персонажа последовала через три года – с солидным по тем временам бюджетом и восходящей звездой Кристофером Ламбертом в главной роли. «Грейсток, легенда о Тарзане» выстраивает конфликт вокруг попыток повелителя зверей встроиться в викторианское общество – это история уже не супергероя, но жертвы своей причудливой биографии, дикаря, обреченного на неудачу в ассимиляции с цивилизованным миром. Надо ли говорить, что ни серьезность, ни эко-френдли месседж Тарзану идут не очень? Фильм неплохо прошел в прокате и был довольно благосклонно принят прессой, но продолжения не последовало – пока в 1998-м на роль героя не был нанят только что засветившийся в «Звездном десанте» Каспер ван Дин. Что ж, «Тарзан и затерянный город», лишенный логики и хоть какой-то попытки приспособить героя под современные обстоятельства, карьеру актера, в сущности, загубил.

Тарзан, борец с рабством

«Тарзан. Легенда» (2016)

В 2000-х единственной действующей версией Тарзана была анимационная – одноименный диснеевский мультфильм успешно прошел в прокате и дал начало сериалу-продолжению, а некогда величайший герой приключенческого жанра, казалось, окончательно перешел в статус персонажа строго детских поделок.

Впрочем, кризис идей в Голливуде заставлял продюсеров вытаскивать из пыльного угла и куда более анахроничных героев – так что рано или поздно должна была найтись студия, готовая вложить 100 с лишним миллионов долларов, чтобы встроить Тарзана в реалии современных, сверхдорогих блокбастеров. «Тарзан. Легенда», к счастью, не пытается заново рассказать историю лорда Грейстока, как это делал тот же фильм с Ламбертом, а с места в карьер закручивает оригинальный сюжет – о том, как Тарзан (Александр Скарсгард) в компании непривычно боевой Джейн (Марго Робби) и невымышленного стрелка-гуманиста Джорджа Уильямса (Сэмюэл Л. Джексон) спасает жителей Конго от бельгийского геноцида. Это эффектное по части экшена и спецэффектов – и судя по подчеркнутому антиколониальному пафосу, благонамеренное – кино, которое, впрочем, как ни старается, не может выжечь из Тарзана его расистские корни: по версии фильма, да-да, у несчастных угнетаемых чернокожих туземцев может быть только белый спаситель. У реальных конголезцев конца XIX века такого мессии, естественно, найтись не могло.

Сложные отношения нового «Тарзана» с оскорбительной для современных зрителей природой берроузовского персонажа, впрочем, нисколько не мешают главному – дорогостоящему и масштабному голливудскому приключению, которое по крайней мере не боится пробовать новые идеи, чего нельзя сказать о большинстве актуальных блокбастеров. И хотя кассовые сборы нового «Тарзана», производство которого обошлось студии в 180 миллионов долларов, пока не вдохновляют (14 млн за первый день проката в Америке и 1,3 млн в России), фильм вполне вписался в ностальгический «дикий» тренд – весной в прокат, например, вышла новая «Книга джунглей». Если «Тарзан» успешно пройдет в других странах, Александру Скарсгарду придется ходить в тренажерный зал еще как минимум лет десять.